Он встал, протягивая мне руку.

– Если я пойду, ты оставишь в покое Мэри и Адама?

– Что еще за Адам?

– Это… – Я не могла назвать его чудовищем.

Виктор догадался.

– Ах, Адам. Громкое имя для того, кого даже не назвать человеком… Да. Они могут делать что пожелают. Они мне не нужны.

Он улыбнулся. Этой улыбке его научила я. И я знала, что он улыбнулся, чтобы я не увидела правды. Разумеется, он не оставит их в живых. Мэри попыталась отнять у него то, что принадлежит ему, а Адам напоминал ему о его неудачах. Он заберет меня, а потом уничтожит их. Или, в случае Мэри, использует ее тело для очередной невыразимой гнусности.

Что я могла сделать?

Я улыбнулась и посмотрела на него тем взглядом, которым в прежние времена успокаивала его, возвращая в нормальное состояние. Он облегченно вздохнул, и его глаза посветлели. Он все еще нуждался во мне. Он всегда будет во мне нуждаться. И какая-то часть меня до сих пор откликалась на это.

У меня не было оружия, чтобы его убить. Но, возможно, когда он увезет меня, я смогу что-нибудь придумать. Я улыбнулась еще нежнее, и он потянулся, чтобы меня поцеловать. Не выдержав, я отпрянула, уворачиваясь от его ненавистных губ.

От моего движения ящик сдвинулся назад. Я по инерции заскользила по льду и упала в прорубь.

Шок был мгновенным и атаковал все чувства. Паника бурлила во мне, пока я пыталась понять, где верх, а где низ, и отыскать дыру во льду. Я должна была выбраться!

Перед глазами возникла рука, которая наугад шарила в ледяной воде. Рука, которую протянули мне в детстве, которая вывела меня из жизни, полной страданий, в жизнь, оказавшейся другой разновидностью плена. Рука, которая по воле его гениального мозга, управлявшего ею, выполняла тонкие и рискованные операции, попиравшие фундаментальные законы жизни и смерти.

Рука, которая присвоит себе мое тело.

Виктор спасет меня. А я хочу жить! Отчаянно. Всегда хотела. На секунду я позволила себе обдумать такой вариант.

Но если я выживу, то все равно умру и никогда уже не верну себе контроль над собственным телом.

Я ухватилась за его руку и дернула изо всех сил. Виктор, не привыкший к сопротивлению с моей стороны, полетел в прорубь. Он замолотил руками, повернувшись ко мне в синих водах. Его брови были сдвинуты, выражая удивление и непонимание.

Я протянула руку и, улыбаясь, разгладила их. Виктор больше никому не причинит вреда. Я спасла их – и себя.

Он бился, пытаясь найти дыру и подняться на поверхность. Но на нем была меховая шуба. Пропитавшись водой, она тянула его вниз. Я обхватила его руками, обняла и начала опускаться вместе с ним на дно, пока он не перестал шевелиться. Вода глубокого синего цвета из холодной превратилась в обжигающую, а потом перестала ощущаться вовсе.