– Я тоже мечтаю быть свободным художником, – сказал молодой человек и ухмыльнулся. – Моя голубая мечта – снять что-нибудь этакое, вроде водружения флага на Иво Джима[47].

– Я слышал, там все было срепетировано, – заметил Джонни.

– Возможно, возможно. Но это классика. Или, скажем, первый снимок посадки НЛО, а? Здорово было бы. Кстати, у меня тут с собой портфель фотографий. Вам кто заказывает работу в «Янки»?

Джонни взмок.

– Вообще-то они только сейчас ко мне обратились, – сказал он. – Просто я…

– Мистер Клоусон, подойдите, – послышался раздраженный голос полицейского. – Просмотрим вместе ваши ответы.

– О, начальник зовет, – сказал Клоусон. – Я сейчас. – Он поспешил к столу экзаменатора, и Джонни перевел дух. Надо было убираться, и немедленно.

Он еще два-три раза «щелкнул», чтобы его уход не выглядел совсем уж бегством, но едва ли видел что-либо в объектив. Затем он ушел.

Клоусону, молодому человеку в замшевом пиджаке, было не до Джонни. Судя по всему, он не справился с письменным заданием и сейчас яростно доказывал что-то полицейскому, но тот лишь качал головой.

Джонни ненадолго задержался в вестибюле. Налево был гардероб. Направо – закрытая дверь. Он повернул ручку – дверь была не заперта. Узкая лестница уходила наверх в темноту. Там, должно быть, служебные помещения. И галерея.

Он снял номер в ночь на субботу в маленькой уютной гостинице «Джэксон Хаус» на главной улице. Гостиницу основательно переоборудовали, и это стоило, надо думать, немалых денег, но владельцы, по-видимому, считали, что она себя окупит благодаря новому лыжному курорту. Увы, курорт прогорел, и теперь маленькая уютная гостиница едва сводила концы с концами. В четыре часа утра Джонни вышел из номера с «дипломатом» в левой руке; ночной портье клевал носом над чашкой кофе.

Джонни почти не спал, только после полуночи задремал ненадолго. Ему приснился сон. 1970 год. Ярмарка. Они с Сарой стоят перед рулеткой, и вновь то ощущение сумасшедшего, безграничного могущества. И запах плавящейся резины.

«А ну-ка, – раздался у него за спиной тихий голос. – Хотел бы я посмотреть, как вздрючат этого типа». Он обернулся и увидел Фрэнка Додда в черном прорезиненном плаще, с широченным – во всю шею, от уха до уха – разрезом вроде кровавого оскала, с жутковатым блеском в остекленевших глазах. Он испуганно отвернулся к рулетке – но теперь за крупье был Грег Стилсон в своей желтой каске, лихо сдвинутой на затылок, с многозначительной улыбочкой, адресованной Джонни. «Эй-эй-эй, – пропел Стилсон, и голос его звучал утробно, гулко, зловеще. – Ставьте куда хотите. Что скажешь, дружище? Играем по-крупному?»