Бича так удивило это признание, что некоторое время он лишь беззвучно открывал и закрывал рот и наконец пробормотал:

– Будь я проклят.

– Вполне возможно, – заметил компьютер.

– Ну а теперь, когда я победил, ты сдержишь свое слово? Выпустишь меня отсюда?

– Именно это я и собирался сделать.

– Каким же образом? Как я выйду? Тут есть выход? Только не через верхний ярус и крышу.

– Я ведь сказал, что выпущу, не так ли?

– Так где же этот выход?

– Мне казалось, это вполне очевидно.

– Не хочешь ли ты сказать, что я элементарно могу выйти отсюда через главный выход? Ну, давай же.

– А какой еще путь вы предпочитаете?

– Постой-ка. А как я спущусь до вестибюля?

– Тем же путем, что и всегда, – на лифте.

– Так просто, да? Значит, на лифте? Как же я не подумал об этом? – усмехнулся Бич, покачав головой. – Хочешь сказать, что на этот раз обойдется без идиотских фокусов? Из-за этого выигрыша я почти поверил твоим уверениями в моей безопасности.

– Именно такой реакции я и ожидал, – ответил Измаил. – Почему-то все люди боятся машин, которых сами же и создали. Как, должно быть, в таком случае вы боитесь меня – наиболее совершенную из машин.

Бич задумался, что бы значило последнее замечание Измаила, но оставил его без ответа. Ему было ясно, что компьютер как бы страдал от раздвоения личности: с одной стороны – гигантомания, случайно привнесенная игровыми программами с компакт-дисков, а с другой – функции и душа обычного привратника, для чего, собственно говоря, Авраам и был задуман.

– Тем не менее я слегка разочарован. Ведь вы сами сказали Куртису, что доверяете мне.

– Я и доверяю. По крайней мере, думаю, что доверяю.

– Тогда делайте, как я сказал. Немного больше доверия.

Пожав плечами. Бич нехотя поднялся со стула.