– Мы, – сказал Флинт, – в глубоком дерьме. Пелвис молчал; глаза его блуждали.

– Эйсли? Перестань сейчас же, слышишь меня? Ответа не было. Тонкая нить слюны сползла с разбитой губы двойника Пресли.

– Как насчет того, чтобы что-то сказать? – спросил Флинт.

Пелвис низко опустил голову и уставился на дно лодки.

Флинт понюхал воздух; жареным мясом пахло все сильнее, и он предположил, что бедная Мамми, вероятно, пошла на завтрак этому сукиному сыну Монти. Судя по горестному виду Пелвиса, он, несомненно, думал о том же.

– Эй, надо бы нам выбираться отсюда, – сделал Флинт очередную попытку и тут подумал, что это была самая глупая вещь, которую он сказал за всю свою жизнь. – Не вздумай уйти один и бросить меня здесь, слышишь?

Пелвис покачал головой и сделал глотательное движение.

Мимо лодки проплыл крокодил – так близко, что Флинт мог ткнуть его в глаз, если бы не боялся потерять руку. Ну, это бы еще ничего: у него осталось бы еще две. Не распускайся! Держи под контролем. Пока тебя не начали закапывать, ты еще жив. Держись.

– Готов поспорить, это все просто ошибка, – сказал он вслух. – Когда этот “он” выспится, мы расскажем ему нашу историю, и он тут же нас отпустит. – У Флинта перехватило горло. – Я имею в виду – вышвырнет нас отсюда. – Молчание Эйсли пугало Флинта. Он так привык к его болтовне, что тишина доводила его до безумия. – Эйсли, послушай. Мы ведь еще не пропали. Пелвис? Ну же, поговори со мной.

Никакой реакции.

Флинт наклонился вперед.

– Сесил, – сказал он. – Я ударю тебя, если ты не взглянешь на меня и не скажешь чего-нибудь.

И эта угроза была бесполезной. Флинт закрыл глаза и прижал свободную руку ко лбу. Рука Клинта неожиданно дернулась, а потом неподвижно повисла.

– Как ты назвал меня?

Флинт открыл глаза. Эйсли поднял голову.

– Ты назвал меня Сесил? – Его разбитая губа опять лопнула, и на ней сверкала капелька свежей крови.

– Да, наверное. – Флинт почувствовал облегчение. – Ну, слава Богу, ты вернулся! Позволь мне сказать, что сейчас не время распускать нюни! Мы должны держать себя в руках! Как я уже говорил, когда этот малый проснется и мы расскажем ему, что все это лишь ошибка…

– Сесил, – прошептал Пелвис, и слабая улыбка скользнула по его разбитым губам. Потом она исчезла. Его глаза были очень-очень темными. – Я думаю… Они изжарили Мамми, – глухо сказал он.

– Нет, что ты, нет! – Нужно поддерживать его, нельзя дать ему снова раскиснуть! – Этот придурок хотел только тебя попугать! Слушай, брось эти мысли. У нас и без того есть о чем подумать.

– Например? О том, кого из нас они убьют первым? – Эйсли сощурился от солнца. – Меня это не интересует. Нам отсюда не выбраться.