– Просто, хотим задать несколько вопросов. Спасибо, что показали нам комнату, мистер Пьетро. Об остальном мы позаботимся сами.

Палатазин грузно втиснулся в автомобиль и приготовился к долгому ожиданию. Несколько раз ему почудилось, что он видит приближающийся по Коронадо–стрит “фольксваген”. Но это лишь показалось. Его не покидал слабый запах из бутылки, горьковатый, миндальный, немного медицинский. Если тряпку, смоченную этой субстанцией, прижать к лицу жертвы, она действует наподобие хлороформа. Очевидно, это была смесь каких–то веществ, с которыми имел дело на работе Бенфилд. Если это Таракан – а тараканы в клетках весьма уверенно указывали, что это он – он нашел себе какое–то еще более страшное занятие. Но если он Таракан, то почему изменил свой образ действий?

Минуты томительного ожидания превращались в часы. Вскоре по Коронадо перестали проезжать машины. Единственное живое движение – быстрый отблеск сигареты. Это Фаррис снова закурил. “Я могу подождать,– подумал Палатазин. – Ты все равно придешь сюда, подонок, и когда ты появишься здесь, мистер Бенфилд, я буду тебя ждать…”

2.

2.

Вес Ричер проснулся в темноте. Голова гудела от “шабли”, желудок тянула вниз чрезмерная порция морского языка по–датски. Он сразу почувствовал отсутствие Соланж и, подняв голову, увидел ее фигуру на фоне лунного света. Обнаженная, шоколадно–коричневая, она стояла у окна, отодвинув в сторону занавес, глядя на Чаринг–кросс роуд.

Он сонно смотрел на нее, и события вечера лениво, с трудом, прокручивались у него в голове… Звонки и поздравления от руководящих чиновников “Эй–Би–Си” по поводу успеха “Чистого везения”. Звонок отца из Винтер–Хилл, Северная Дакота – его мама гордилась бы таким сыном, будь она жива. Позвонил Джимми Клайн, сообщив, что “Ариста” взяла приманку – контракт на выпуск пластинки с записью “Чистого везения”, а люди из передачи “Сегодняшнее шоу” интересовались, не появится ли Вес в их передаче после первого ноября. Поздравление от Шера, с которым Вес познакомился на вечере Джима Симмонса. А потом обед и вечер с Мелом Бруксом и его сценаристом, Алом Капланом. В новом фильме Брукса специально для Веса была переписана роль. Под конец вечера Брукс ухватил Веса за щеки и воскликнул: “Мне нравится это лицо!”, что для Веса означало – в той мере, насколько это касалось “Кватлебаума” – деньги на счету в банке.

Он моргнул, протер глаза и хрипло спросил:

– Соланж, что там?

Она не отошла от окна, оставаясь неподвижной. Голова ее была слегка склонена набок. Она была похожа на черную прислушивающуюся статую. Вес провел взглядом вдоль грациозного изгиба спины Соланж, задержал его на твердых закруглениях ягодиц и плавном изгибе бедер. Он лежал между этих раздвинутых бедер всего час назад, простыни были еще скомканы, и комната была наполнена перечным запахом страсти. Он снова почувствовал, как просыпается в нем желание, и сел на кровати, поддерживая голову рукой.