Лицо Майры изошло от гнева красными пятнами.

– Потому что, – сказала она с усилием, – если посторонние поднимутся на Бриатоп в поисках Страшилы, каждого в долине затронет смерть или разрушения! Моя мать знала это, как знала это и ее мать! Страшилу нужно оставить в покое! Если кто-нибудь попытается помешать ему делать то, что он хочет, он расколет землю и сбросит нас всех в ад!

Глаза Кемпа расширились.

– Ради всего святого, что за чушь вы несете?

– Землетрясение! – закричала Майра. – Он нашлет на нас землетрясение и всех уничтожит, как он сделал осенью 1893 года! О, тогда в леса поднялись чужаки с винтовками и ищейками и начали прочесывать каждый дюйм Бриатопа! Они не давали Страшиле делать то, что он хотел, и он расколол землю! Исчезали дома, камни расплющивали людей, сама гора тряслась так, будто вот-вот расколется пополам! Моя мать это знала, ее мать тоже, а еще они знали, что нельзя рассказывать чужакам о Страшиле или позволять им нам помогать! Страшила берет то, что захочет! Если ему отказать, всех нас ждет гибель!

– Вы имеете в виду, что… жители Бриатопа верят, будто землетрясение в 1893 году послал Страшила? – спросила Рейвен. Она читала о бедствии статьи в старых выпусках «Демократа». В ноябрьское солнечное утро начались толчки, и через несколько минут все окна в Фокстоне вдребезги разбились. Эпицентр находился в районе горы Бриатоп, где несколько отколовшихся кусков скалы разрушили много лесных домишек. Двадцать два человека погибли. После толчков даже в Эшвилле были разбитые окна.

– Мы не верим в это! – резко сказала Майра. – Мы это знаем! Закон пришел на Бриатоп со своими ищейками. Всю осень они обыскивали гору, а после захода солнца выставляли посты. Они не давали Страшиле делать то, что он хотел, и он нанес ответный удар. С того времени больше не было землетрясений, потому что мы не отказывали ему… и следили, чтобы чужаки тоже ему не мешали!

Рейвен помнила, что единственный год, когда число исчезновений уменьшилось, был 1893 год.

– Вы хотите сказать… что вы намеренно отдаете детей? Почему вы не покинули гору? Почему не ушли куда-нибудь еще?