Она провела «мазерати» через ворота Эшерленда и медленно проехала мимо Гейтхауза по направлению к гаражу. Она нажала кнопку под панелью, поднимавшую двери гаража, и въехала в холодную темноту.

Свет в гараже не зажегся, заметила Кэт и предположила, что гроза могла пережечь пробки или что-нибудь в этом роде. Ей следовало бы обратить на это более пристальное внимание. Она заглушила урчащий мотор, положила ключи в сумочку и вынула из укромного места драгоценный пакет. Предчувствие тихих спокойных сновидений убаюкивало ее. В них она всегда была маленькой девочкой, чьим главным занятием было ходить хвостом за старшим братом, кататься верхом по тропинкам Эшерленда или наблюдать за рисунками облаков на небе, как они образуются и распадаются над горами. В ее снах всегда было лето, и в них она всегда носила яркие девичьи платья. В ее снах иногда появлялся отец, и всегда он улыбался и говорил, как она мила.

Кэт вышла из машины. Неожиданно послышался приглушенный шум механизмов и цепей, и двери гаража начали опускаться.

Ошеломленная, она повернулась и смотрела, как двери опускаются на бетонный пол. В гараже повсюду были панели управления, которые поднимали и опускали двери в каждом отсеке, но чтобы пройти к какой-либо из них, нужно было обогнуть лимузин. Тусклый серый свет сузился в полоску, а затем, когда двери гаража коснулись бетона, совсем исчез.

Кэт стояла в полной темноте. Дождь словно маньяк стучал по крыше гаража, и Кэт чувствовала себя так, будто ее затягивает в темную пучину. Страх темноты лишил ее присутствия духа. Даже в Тихой Комнате она позаботилась о том, чтобы там была полоска света. Она предпочитала боль света ужасу темноты.

– Где свет? – сказала она вслух, чтобы подавить нараставшую панику. – Здесь должен быть свет!

Фары, подумала она. Она стала шарить в сумочке в поисках ключей, и ее пальцы сжали брелок – пушистую заячью лапку. Она залезла в «Мазерати», вставила ключ и включила зажигание. Когда она включила передние фары, направленные на полки с банками из-под масла, тормозной жидкости, ремнями безопасности и прочими развешанными по стене автопринадлежностями, то едва не зарыдала от облегчения. Она просунула руку под панель, чтобы снова открыть двери гаража.

Но тут холодная мускулистая рука скользнула по ее шее сзади и вытащила Кэт из машины. Другая рука плотно зажала ей рот, заглушив крик.

Кэт, стараясь вырваться, яростно боролась. Она чувствовала запах мужского тела. Щетина небритой щеки скребла по ее уху.

– Не сопротивляйся, – прошептал он. – Сопротивляться нет смысла.