— Нет, это все же ночной кошмар, — выдохнул Гарри. — Нет, Дарси, нет! Я не хотел вредить тебе. Из всех людей, каких я знаю, меньше всего я хотел навредить тебе! Ни при каких обстоятельствах! Не из-за твоего дара. Просто ты — это ты. Нет, это никак не может быть правдой, это просто дьявольский кошмар.

И Дарси понял, что Гарри по-прежнему чист в своих помыслах, и, если и можно кого-то обвинить, то только тварь внутри него, быстро — слишком быстро — становившуюся его частью. Дарси хотел успокоить некроскопа, но почувствовал, что его сознание распадается, расползается и у него не хватает сил и опыта, чтобы удержать все вместе, остаться здесь. В конце концов, он умер совсем недавно.

— Я буду... поблизости, когда ты проснешься, Гарри. Попробуй позвать меня. Это... будет проще, если ты... сам поищешь... меня.

И Гарри снова остался один, по крайней мере на какое-то время. Он с облегчением расслабился, глубже зарывшись в постель.

* * *

Еще один посетитель явился в его грезах. Но на этот раз Гарри сознавал, что это не просто сон и тот, кто пришел к нему, был — возможно, в прошлом, — больше, чем просто человеком. Потому что тварь в нем сразу откликнулась на появление незнакомца, тоже вампира, в манере, достойной Вамфири, заставляя Гарри воскликнуть:

— Кто ты? Как ты посмел вползти в мои сонные видения? Живо отвечай. В моем разуме есть двери, которые могут поглотить тебя, без остатка.

— Да-а! — услышал он в ответ. — Значит, меня не обманули. Что ж, Гарри, ты победил Яноша, но ты же и проиграл. Жаль, Гарри. Очень жаль.

И тогда Гарри узнал его.

— Кен Лейрд! Мы отрубили тебе голову и сожгли тело в горах. Ты сам согласился умереть.

Лейрд как бы кивнул.

— Смерть, — сказал он, — ничто по сравнению с перспективой очутиться в рабстве у Яноша Ференци. Он бы тоже оставил от меня один пепел. Чтобы держать всегда под рукой и вызвать в любую минуту, когда ему понадобится мой дар. Так или иначе, я, как ты и сказал, добровольно принял смерть. Потому что знал, что другой путь хуже. А Бодрок и его фракийцы ждать не собирались. Я ничего не успел почувствовать.

Гарри — скорее, его вампир, — расстроился.

— И ты пришел поквитаться, верно? Что-нибудь зловредное замыслил? Что ж, понимаю. У тебя могут быть претензии. Что ни говори, ведь это я выследил тебя тогда. А теперь они выслеживают меня, и ты пришел позлорадствовать.

Лейрд был просто ошеломлен.

— Как ты можешь такое говорить, Гарри? Слушай, я знаю, что у тебя возникли сложности в отношениях с мертвецами, но ведь есть друзья, которые остались тебе верны!