Наконец и мальчик-газель приблизился к нему. Уже с достаточно близкого расстояния Армен заметил, как он морщил нос и лицо, подобно принюхивающимся газелям. Постепенно мальчик привык к посетителю и даже стал облизывать его руки, как это делали газели.

Армен наблюдал за стадом несколько недель. Мальчик, как заметил француз, следовал тем же строгим правилам поведения, что и остальные члены стада, питался теми же корнями, что и газели. Когда пища стала особенно скудной, мальчик как-то поймал и съел ящерицу.

Спустя несколько недель у Армена кончились запасы провизии, и он покинул эти места и уехал во Францию. Но загадка мальчика-газели не давала ему покоя, и через два года он вернулся в Западную Сахару, но теперь уже в сопровождении двух французских офицеров, сомневающихся во всей этой истории. Вблизи знакомого оазиса Армен заметил стадо. Был среди газелей и мальчик, но теперь он стал выше и сильнее.

Армен возобновил свои попытки снова завоевать доверие стада, но армейские офицеры испытывали нетерпение. Однажды после полудня один из них разъезжал на джипе вблизи оазиса и решил на машине проверить, как быстро бегает мальчик. Несмотря на возражения Армена, он завел мотор, вспугнул стадо, среди которого был мальчик, и погнал его в открытую пустыню. Армен уцепился за ветровое стекло, джип прыгал по затвердевшему песку и камням, газели делали отчаянные зигзаги, пытаясь оторваться от преследователей. Когда джип настигал мальчика-газель, он с широко раскрытыми глазами вырывался вперед и делал огромные прыжки. Потом, по словам Армена, у автомобиля, мчавшегося на скорости примерно 33 мили в час, одна из шин спустила, и они были вынуждены остановиться. Мальчик исчез из поля зрения, и Армен больше уже никогда его не видел.

Первые сообщения Армена были достаточно правдоподобны и привлекли к себе внимание академических кругов. Он убедил видного французского зоолога профессора Теодора Моно написать предисловие к своей книге о мальчике-газели, а тот вполне положительно с научной точки зрения оценил этот труд. Но когда позже

Моно заговорил о доказательствах этого открытия, Армен повел себя уклончиво. «Каждый раз, когда я пытался получить свидетельские показания, — говорил Моно, — я наталкивался на отказ с его стороны». После множества просьб Армен все же послал Моно фотографию будто бы мальчика-газели. Это оказалось не чем иным, как подретушированным вариантом известной картинки мальчика-газели, обнаруженного в Сирии. Осознавая, что у него нет фотографии якобы открытого им мальчика, Армен послал просто фотографии газелей. Но Моно тут же понял, что такие виды газелей не водятся в Западной Сахаре. И в конце концов пришел к заключению, что Армен был «человеком неуемного воображения».