Лиза наблюдала за реакцией Людмилы, но многого увидеть было нельзя. Женщина сидела склонив голову, и ее лицо почти скрылось под спутанными прядями волос. Иногда она усмехалась. Неизвестно, что эта усмешка означала.

Ольга продолжала рассказ, живописуя обстановку в своем доме во всех деталях. В какой-то момент отец ее прервал:

– Оля, почему же ты все это скрыла? Пойми, это же был не выход из ситуации…

– Я знаю. Но так бы сделал любой в моем положении. Я не могла вспомнить о том, с чем конкретно мы столкнулись в прошлом, у меня не было ответов. Ничего не было.

– Мы бы нашли их вместе, – сказал Федор.

– Теперь это неважно, отец, – сказал Игорь. – Ты тоже молчал о том, что происходит с мамой. И я молчал. А сейчас мы пришли сюда, чтобы расставить все точки над «i».

Ольга продолжала рассказывать до того момента, как вчетвером они вошли в квартиру. Им пришлось принять правила игры в этой псевдореальности, созданной призраком, и воспользоваться дверью. Теперь они здесь, на кухне. У них семейный совет. Они вместе потому, что так хотело и чудовище.

Теперь оно ослаблено, но не перестало быть опасным.

Настала очередь Альбины. Федор отказался выступать следующим, сославшись на то, что должен восстановить еще кое-какие детали.

Он уже давно слышал в голове ехидный гипнотизирующий голос, и ему стоило труда бороться с его влиянием…

Альбина сбивалась, путалась, переставляя местами события и факты. Каждый раз она словно заново переживала ужас и насилие, и глаза ее не отцеплялись от Людмилы, покачивающей головой в такт неровной речи.

– Я не понимаю, почему именно Виталий. Мы с ним и не были друзьями при его жизни, – сказала Альбина. – Я так думаю, что он меня почему-то недолюбливал.

– Спроси у этого, – Игорь кивнул на мать. – Виталий… это потому же, что и электричка… Может, для него было так удобно, принять его облик.

Федор вздохнул, переменил позу, но все равно сидел очень напряженным.

– Вы думаете, что все знаете? – подала голос связанная женщина. Она растянула высохшие губы Людмилы, и на них появились трещины, выступила кровь. – Я говорил, что вы должны заплатить мне за все, потому что того требует справедливость.

– А кто тебя звал? – спросила Ольга. – Может быть, наконец скажешь правду?

Людмила рассмеялась, затрясла головой.

– Подождите, всему свое время, – сказал Федор, покосившись на дочь. – Я все расскажу. Сначала закончите то, что начали…

Альбина добавила к своей истории еще несколько ранее упущенных деталей и умолкла, чувствуя себя до нелепости откровенной. Может, не надо было перед ними так выворачиваться? Ей хотелось вернуться домой.