– Значит, все-таки покажешь?

– Здесь… – пробормотал Томми-Рэй.

– Что?

– Сюда… Сюда…

– Ты о чем это?

– Я не с тобой разговариваю. Сюда. Идите… сюда. – Его взгляд перебегал с лица мужчины на дверь.

– Да ладно тебе, парень. Ты один.

– Сюда! – закричал Томми-Рэй.

– Заткнись, блин!

– Сюда!

Крик взбесил бармена, и он с такой силой ударил Томми-Рэя по лицу, что сшиб его на пол. Томми-Рэй не пытался встать. Он смотрел на дверь и еще раз повторил свой призыв.

– Пожалуйста, войдите, – сказал он тише.

То ли потому, что в этот раз он просил, а не требовал, то ли духи долго воссоздавали себя, прежде чем смогли прийти ему на помощь, но его легион повиновался. Они начали колотить в дверь. Бармен изумленно обернулся. Даже его затуманенному мозгу стало очевидно, что это не ветер рвется внутрь. Слишком ритмичными и мощными были удары. И эти завывания, о, эти завывания! Они никак не походили на завывания ветра. Он опять повернулся к Томми-Рэю.

– Что там за херня?

Томми-Рэй просто лежал там, где упал, и улыбался своей знаменитой улыбкой «простите-мое-вторжение», которая уже никогда не станет прежней после того, как он превратился в Человека-Смерть.

«Умри, – говорила теперь эта улыбка. – Умри, а я буду смотреть. Умри медленно или быстро, мне плевать. Для Человека-Смерти это не важно».

Тут дверь распахнулась, по всему бару брызнули щепки и обломки замка, и внутрь ворвался вихрь. При солнечном свете призраков не было видно, но теперь они дали себя рассмотреть, сгущаясь на глазах у свидетелей. Один из спящих соскользнул со стола и проснулся в тот момент, когда рядом с ним три призрака сформировывали свои тела. Он отпрыгнул к стене – там они его и настигли. Томми-Рэй слышал крик, но не видел, какой смертью человек умер. Он смотрел, как призраки подступали к бармену.

Их липа казались голодными, словно путешествие вернуло мертвым часть естественных потребностей. Теперь их было трудно различить: вероятно, частицы праха перемешались в дороге и призраки стали походить друг на друга. Потеряв индивидуальные черты, они стали еще страшней, чем при появлении у кладбищенских стен. Томми-Рэй вздрогнул, в нем проснулись остатки того, кем он был прежде. Но Человек-Смерть блаженствовал. Это солдаты его армии: огромные глаза, огромные рты, тлен и жажда.

Бармен громко молился, но полагался он не только на небеса. Одной рукой он схватил Томми-Рэя, закрылся им и стал пятиться в дверь, ведущую на секс-сцену. Томми-Рэя слышал его бормотание: «Санто Диос! Санто Диос!» Но ни молитвы, ни заложник не могли сдержать приближение вихря, распахнувшего дверь и ворвавшегося за ним.