– Потому что силы такого рода у Белль Морт нет.

– Ты никогда ее во плоти не видела, – сказал Адонис, – иначе не судила бы так поспешно.

И сказано было не слишком радостным голосом, что само по себе интересно. В первый раз он не до конца своим голосом владел.

Я глянула на него:

– Она сильна, но не тем видом силы, что Дорогая Мамочка. Просто не тем.

– Если Белль Морт не пробудила слуг нашей доброй матери, то кто это сделал? – спросил Мерлин.

Тут меня осенило – что со мной нечасто бывает. Я сперва подумала, действовать ли по этому наитию или сперва Ашера спросить, а потом подумала: а черт с ним. Я устала. Да, я насытилась, но заживление требовало большего, чем вернуло мне кормление. Устала я от этих игр.

– Ты хочешь ее пробудить, Мерлин? Или ты боишься, что она проснется?

Он снова погрузился в неподвижность.

– Я не знаю, как ответить на этот вопрос.

– Знаешь.

– Тогда я не стану на него отвечать.

– Ты – шестерка у Совета вампиров?

– Мерлин был исключен из внутреннего круга силы несколько веков, – сказал Ашер.

Я кивнула:

– Да, вы меня по дороге сюда проинформировали. Он стал так силен, что его поставили перед выбором: отдать свою территорию или быть убитым. Он отдал все и растворился в тумане времен. Жан-Клод думал, что ему может найтись место на американской земле.

А про себя я подумала: «Следующий раз, когда Жан-Клод будет предлагать убежище кому-нибудь настолько офигенно сильному, пусть сперва со мной перетрет».

Это я ясно высказала по дороге в лимузине, и Жан-Клод даже спорить не стал.

– Если ты не работаешь на Совет, на кого тогда? – спросила я.

– Если я отвечу «на себя», вы мне поверите?