– Обычное мое действие на дамских угодников.

Он на меня посмотрел, и я не поняла выражения его лица.

– А я – дамский угодник?

– Белль Морт очень постаралась, чтобы все вы как следует умели обращаться с женщинами.

– И с мужчинами. Не забывай, Анита, она обучила нас и мужчинам доставлять удовольствие.

Я кивнула, но остановилась – повязка кололась.

– Спасибо, я в курсе этих сведений.

– Но тебе они не слишком нравятся.

– Озадачивают, скорее.

Он разгладил простыню там, где промокал. Кажется, он искал, что бы такое сделать. Никогда не видела, чтобы ему было так неуютно.

Я сделала то, что хотела сделать, как только его увидела – накрыла его руку своей. Он тут же стал совершенно неподвижен, той страшной, неестественной неподвижностью, создающей впечатление, что касаешься чего-то неживого. Он попытался отклониться от моего прикосновения, но я не убирала руку. Если он думал, что вампирской жутью меня можно отпугнуть, то ошибся.

– Анита, – попытался он сказать голосом столь же мертвым, как тело, но не получилось.

– Я боюсь не потому, что ты меня чуть не убил. А потому, что при этом мне все равно хочется тебя трогать.

Он убрал руку из-под моей, сел, но теперь хотя бы уже глядел на меня.

– Я подчинил твой разум, полностью, окончательно. Сделал то, чего ты боялась.

– И разве тебе не хочется меня трогать?

– Хочется, – шепнул он.

– Тебе первому пришлось понять, что просто от укуса я могу получить контроль над вампиром. И не думаю, что это просто ты меня подчинил.

– Ты хочешь сказать, что получила контроль надо мной?

– Сама не очень понимаю, что хочу сказать. Я только знаю, что не хочу, чтобы ты уходил. Не хочу, чтобы никогда больше меня не трогал. Хочу, чтобы мы были вместе. А больше ничего не знаю.