— Спасибо. Почему наша хозяйка в подвенечном платье?

— Хильда никогда не была замужем. Она художница. Просто делает заявление.

— Какое? Кроме призыва «посмотри на меня».

— Ей, вероятно, хотелось бы, чтоб каждый сам решил.

— О'кей. По-моему, просто жаждет внимания.

— Ну и что тут плохого? Если ты смертельно боишься привлечь к себе внимание, это не означает, что так же должны поступать и другие.

— Вовсе я не боюсь, — проворчал Джек, не желая сдаваться.

Мимо прошла высокая стройная женщина с мертвенно-белой прядью сбоку на вьющихся черных, зачесанных назад волосах.

Он посмотрел ей вслед:

— Ее заявление вполне понятно: мой муж — чудовище.

— Карин не замужем.

Перед ними плавно скользнул парень с намазанной гелем неоново-желтой головой и бровями, проколотыми по меньшей мере дюжиной золотых колечек.

— Привет, Джиа, — махнул он рукой и направился дальше.

— Привет, Ник.

— Догадываюсь, что в детстве Ника напугал карниз для штор, — буркнул Джек.

— Я смотрю, ты сегодня не в духе, — покосилась она на него.

Не то слово. Второй месяц после смерти любимой сестры Кейт приступы ярости чередовались с глубокой депрессией. Казалось, от этого никогда не избавиться. По утрам он с трудом заставлял себя встать с постели; встав, ничем не хотел заниматься. Тащился к Эйбу, к Хулио, к Джиа, притворяясь, будто все прекрасно. Тот же самый старина Джек, просто в данный момент без работы.

Жизнь осложнял гневный отцовский голос на автоответчике, упрекавший его за отсутствие на поминках и на похоронах. «Только не говори, что у тебя были дела поважнее. Это твоя сестра, черт возьми!»