Девочка сверкнула на нее глазами:

— Это вообще нечестно!

— Ты говоришь о честности? Честно забирать у меня ребенка?

Лицо ее сморщилось, вот-вот заплачет.

— У тебя есть все, а у меня ничего!

Джиа пронзила жалость. Да. У нее есть все, почти все желанное и необходимое в жизни, чего у Тары Портмен никогда не было и не будет. Впрочем, это не означает, что она может требовать новую, зародившуюся внутри Джиа жизнь.

— Я тебе очень сочувствую. Правда. И сделаю для тебя все возможное. Но это выше моих сил.

— Отдай ребенка, и можешь идти.

— Нет. — Она снова прижалась спиной к стене и взмахнула крестом. — Я тебе не позволю убить его. Это невозможно. Нет. Никогда. Ни за что.

Тара пристально взглянула на нее, отступила назад, исчезла и вновь появилась посреди подвала, молча глядя издали на Джиа.

Она опустила крест, оглянулась на лестницу. Ее все еще перегораживает невидимая стена? Может, попробовать прорваться?

Что-то холодное захлестнуло правый локоть той самой руки, что держала крест. Призрачные пальцы впились мертвой хваткой. Джиа собралась перехватить крест левой, но та тоже попалась в ловушку.

Прямо перед ней встала Тара и усмехнулась:

— Как мне раньше в голову не пришло? Гораздо проще.

Она вскрикнула, стараясь вырваться, обрубить крестом призрачную руку, — не дотянулась.

— Ну-ка, теперь потише, — проговорила Тара, наклоняясь ближе. — Замри. Это не больно. Говорю тебе, ничего не почувствуешь.

В бедра вцепились еще две руки.

— Нет! Не надо, пожалуйста!..

Тара молчала, сверкая глазами, жадно протягивая руку к ее животу. Попавшая в плен, неподвижная Джиа дернулась с ужасом и отвращением, когда пальцы коснулись пояса джинсов, взвизгнула, чувствуя пронзительный холод на коже.

— Еще чуть-чуть, — шепнула Тара, — немножечко надавлю, ущипну, и все...