– Битте, фрау! – Мишка поставил на коляску орех.
– Битте, фрау! – Мишка поставил на коляску орех.
Забина открыла глаза, увидела кокос и захлопала в ладоши:
Забина открыла глаза, увидела кокос и захлопала в ладоши:
– Их мехте дранк битте! – она пощелкала пальцем по горлу, как научил ее Мишка.
– Их мехте дранк битте! – она пощелкала пальцем по горлу, как научил ее Мишка.
– Момент! – Мишка вытащил из-под сиденья монтировку и врезал ею по ореху. Орех раскололся на две половинки, из которых бызнул, как в рекламе, прозрачный сок кокоса. Мишка ловко перевернул половинки донышками вниз и протянул одну Забине. – За… либер! Гут?
– Момент! – Мишка вытащил из-под сиденья монтировку и врезал ею по ореху. Орех раскололся на две половинки, из которых бызнул, как в рекламе, прозрачный сок кокоса. Мишка ловко перевернул половинки донышками вниз и протянул одну Забине. – За… либер! Гут?
– Гут!
– Гут!
Они чокнулись и выпили из кокосов.
Они чокнулись и выпили из кокосов.
– Шон! – Забина облизнула губы. Мишка вытащил ножик и срезал мякоть.
– Шон! – Забина облизнула губы. Мишка вытащил ножик и срезал мякоть.
– На, поешь… эссен для аппетита… фюр аппетит… Яволь?
– На, поешь… эссен для аппетита… фюр аппетит… Яволь?
Немка скушала.
Немка скушала.
– Пошли купаться… Ком цу мир дер ватер… – Мишка разделся и остался в одних плавках-шортах «Адидас».
– Пошли купаться… Ком цу мир дер ватер… – Мишка разделся и остался в одних плавках-шортах «Адидас».