Незавершенный уже ждал этой минуты. Сила, бурлившая в нем, достигла чудовищной концентрации и грозила свести его с ума. Ей было мало одного разума. Она жаждала преображения и объединения с Легионом.

– Убейте Бога На Четырех Ногах! – приказал герцог, наблюдая за тенями, которые стекались со всех сторон к месту схватки.

– Нельзя убить Бога, – сказал предводитель Легиона. – В нашей власти все, что угодно, кроме умерщвления бессмертных и возрождения мертвых. Но мы можем уничтожить всех его слуг. Для тебя это будет означать одно и то же: бессилие Шакала.

– Ну так сделайте это! – сказал Сенор, упиваясь своим нечеловеческим могуществом. – Принесите Меч Древнего Бога и все, что принадлежало мне. Все, что здесь найдете!..

* * *

Как только он произнес это, Ландшафт Ледяной Обители впервые озарился багровым светом чужого светила. Воины Легиона переходили из мира, оставшегося по ту сторону зеркал. Слуги Шакала также готовились к битве. Герцог разглядел среди них Человека В Железном Панцире во главе армии глонгов, которая становилась все более многочисленной. Колонна мертвецов, тупо бредущих на зов Хозяина, извивалась, как змеиное тело; ее хвост терялся во мраке. Здесь же была Эрлана, Обрученная Со Смертью, в окружении Посредников и зловещих атрибутов Теневой магии.

Все подвластные Шакалу стихии бушевали в Ландшафте Обители, сокрушали исполинские статуи, замораживали воздух, искривляли пространство, поднимали в небеса и разбивали ледяные скалы. Ревел ураган; сыпалось каменное крошево. Гигантские тени, которые не имели ничего общего с материей, метались вокруг обрывками беспросветной ночи, представляя собой совершенно непостижимую и непредсказуемую угрозу. Стаи желтоглазых тварей, усыпанных искрящимся черным снегом, бесновались за пределами сужающегося светового круга. При этом лучи падали из ближайших к Сенору зеркал.

Он ощутил что-то вроде удушья, как в сгустившемся кошмаре, а потом спасительное опустошение разума избавило его от безумия, которое неизбежно ожидало человека в абсолютно магическом мире…

* * *

…Он не видел самой схватки. Она была стремительной и неописуемой. Она протекала вне человеческих представлений о войне. Демоны сражались с демонами, и Холодный Затылок не имел возможности судить о том, в чем заключалось превосходство одних над другими. Лишний раз он убедился в том, как случаен выбор, приводящий к смерти или жизни, и сколь темна его собственная судьба. Если у Сенора и был хозяин, предначертавший ему ТАКУЮ судьбу, то он явно отличался склонностью к жестоким играм.