Он замолчал, слышно было только мое дыхание.

– Мне это не нравится, – сказал он наконец.

– А мне не нравится, что ты вызываешь демонов.

Телефон молчал. Я посмотрела на Трента и повернулась к нему спиной. Интересно, насколько у него хороший слух.

– Да, – сказал Ник. – Но он владеет двумя третями моей пуши и третью твоей. Что если…

– Души не складываются как дроби, Ник, – ответил я го-носом, хриплым от тревоги. – С душами – все или ничего. Он недостаточно владеет тобой. Он недостаточно владеет мной. И я не уйду отсюда, не доказав, что эту женщину убил Трент. Что там за заклинание?

Я ждала, чувствуя, как слабеют колени.

– Ручка есть? – спросил он наконец, и я кивнула, забыв, что он не видит.

– Да, – ответила я, отодвигая телефон, чтобы писать на ладони, как пишут шпаргалку.

– О'кей, оно не длинное. Я тебе все переведу на английский, кроме ключевого слова – только потому, что у нас нет слова, означающего светящийся пепел мертвых, а мне кажется очень важным не отклоняться именно в этой части. Секунду, я сейчас даже зарифмую.

– Вполне подойдет и без рифмы, – медленно произнесла я, чувствуя, как ситуация продолжает улучшаться. «Светящийся пепел мертвых»? Что за язык такой, где для этого нужно отдельное слово?

Он прокашлялся, я приготовила ручку.

– Мертвые к мертвым, луной воссияйте. Молчите все, кроме неупокоенных. – Он замолчал нерешительно. – И вот слово-ключ: fa villa.

– Фавилла, – повторила я, записывая по звукам. – А жест есть?

– Нет. Физически оно ни на что не воздействует, и потому не надо ни жеста, ни фокусирующего объекта. Мне повторить еще раз?

– Нет, – сказала я, глядя на ладонь с некоторым отвращением. Я действительно хочу это сделать?

– Рэйчел, – сказал он встревоженным голосом. – Поосторожнее.

– Ага, – сказала я, и пульс мой уже заранее зачастил. – Спасибо, Ник… – я прикусила губу от внезапной мысли. – Ты, это… подержи книгу у себя, пока я не скажу, ладно?