Сердце главного подскочило. Здесь не хватало только засохшего покойника… (Да, покойника, который устроил собственный склеп прямо в жилом доме, и еще очень любит наводить порядок по ночам… а сейчас как раз…)

Кто-то из двоих за спиной главного, то ли Седой, то ли Боксер, громко сглотнул.

Словно сквозь густой кисель до главного дошло понимание, что все люди оказались на грани глубокой паники, в том числе и он сам. Но если именно он сейчас поддастся ее влиянию, наступит нечто вроде цепной реакции, после чего его авторитет навсегда упадет в их глазах до нуля; и не только у этих троих – что он потом скажет Алексу? «Извини, босс, Косой обнаружил в одной из комнат какое-то «дерьмо» и мы врезали деру, потому что едва не наложили в штаны». Это? Или, может быть, поделится своими наблюдениями, как выглядела квартира, и какие при этом у него возникли ощущения? Или расскажет о чувстве, будто кто-то за ними наблюдает? О беспричинной жути, охватившей его, когда они только вошли, словно вызванной самой атмосферой этого места? Меньше всего на свете он хотел бы услышать, что бы ему на все это ответили…

– Ладно, – проговорил главный и обвел взглядом всех троих. – Ничего не произошло, (пока ничего не произошло – может, так?) причин волноваться нет. Сейчас мы просто проверим, что там, а потом быстро покончим с этим делом. Через пять, максимум, семь минут уже будем ехать в машине и рассказывать глупые анекдоты.

Главный с удовлетворением отметил, что лица у всех троих немного расслабились, во всяком случае, с них исчезло затравленное выражение. Он повернулся и направился к одной из двух дверей, вероятно, спален, путь к которым лежал через гостиную, – к той, что осталась приоткрытой после позорного бегства Косого.

За ним последовали остальные, невольно держась на дистанции в три шага. В спальне был включен свет, но это еще не означало, что там не окажется ужасных голодных тварей, которые скопом набросятся на незваных гостей. Здесь была их территория, их Убежище, коварно устроенное в этом большом доме среди человеческого жилья. Примерно так мысленно рассуждали все четверо, словно за считанные минуты по наитию этого места превратились в перепуганных мальчишек, случайно заблудившихся в темных сырых катакомбах, где даже звучание собственного голоса становится чужим и зловещим, как из склепа.

Вид приоткрытой в спальню двери вызвал у всех одинаковые мысли о голодных затаившихся монстрах, поджидающих сразу четырех жертв, и в чем-то схожие воспоминания из детства, когда каждый пережил что-то особенно страшное.