– Я понимаю тебя. Но если Бог помогает нам, почему он не остановил Холокост? Почему он не помог, когда китайские солдаты на Тибете заставляли детей казнить собственных родителей? Видишь ли, Бог не может действовать за нас все время. Он может только чуть-чуть подкрутить мяч. Подать помощь то там, то тут, где позволяют обстоятельства. Мудрые люди говорили, что мы сами должны делать божье дело в этом мире. Но временами, когда позволяют обстоятельства, это божественное влияние… я не хочу использовать слово Бог из-за всех связанных с ним ассоциаций… временами это влияние подталкивает нас, сводит вместе, чтобы мы могли сами себе помочь. И надо быть начеку и не пропустить предоставленную возможность. В общем, это мое…
– Берегись! – крикнул Гарольд и ткнул пальцем на дорогу.
Стэннер ударил по тормозам. На середине дороги лежала обнаженная девушка. Они остановили машину, и Берт вылез посмотреть, в чем дело. Он осторожно приподнял тело, положил его на траву у ближайшего дома и прикрыл своей курткой. Потом вернулся к машине, сел за руль, и они поехали дальше.
– Я помню эту девочку из старшей школы, – помолчав, сказал Берт. – Очень популярная девушка. Ее звали Клео. Бедное дитя.
Другие люди, выжившие – а их было больше, чем Стэннер надеялся, – выходили из дома на улицу, осматривались. В их глазах читалось мрачное недоумение. Стэннер чувствовал – это настоящие люди, их растерянность выглядит такой искренней.
Они подъехали к холмам, проехали по гравийной дороге, остановились на каменистой стоянке ниже темной громады водонапорной башни. На площадке стояло несколько грузовиков и легковых автомобилей, но это не доказывало, что с детьми все в порядке.
Они посигналили условным ритмом – три длинных, один короткий. Никакого ответа. В самом мрачном настроении мужчины вылезли из машины и молча пошли к водонапорной башне. И тут из-за металлической окружности резервуара высыпала толпа ребятишек. С дальней его стороны. Тут была Адэр, был Вейлон, был Донни, была Сизелла. Не было только Шеннон.
Берт побежал, увидев свою Лэси. Побежал прямо в ее объятия.
Но Шеннон…
Стэннер шарил глазами в толпе подростков – плачущих, хохочущих, – которые продолжали выскакивать из-за цистерны.
– Кто-нибудь видел…
А вот и она. Позади всех. Идет к нему. И он может ей улыбнуться. Она бросается ему на шею. На мгновение перед ним снова оказалась маленькая девочка.
– Папочка! – кричала она. – Папочка!
Эпилог
Эпилог
Когда Эррол Клейборн открыл дверь, на лице его сияла особая, рождественская улыбка: добро пожаловать на Рождество в собственной семье!