— И она тоже там будет?

— Она еще как там будет. Ведь она и готовит для тебя этот праздник, Кира.

— Что-то мне не хочется на него идти.

— Извини, Кира, — Стас положил расческу и прижал ладони к ее щекам, пристально глядя в глаза, — но от твоих желаний уже ничего не зависит. Впрочем, скоро ты поймешь, какими глупыми были эти желания. Кроме того, на твой день рождения приглашена особая гостья — та, которой не отказывают.

Кира отдернула голову и хрипло сказала:

— Я хочу, чтобы из меня это вытащили!

— Это невозможно, Кира. Бабка писала… что ни живой и не мертвый не могут этого сделать, если камень уже внутри. Его можно забрать, только убив тебя… но такой способ ведь не подходит, верно?

— Стражи говорили, что сегодня я могу его отдать!

— Больше слушай всяких глупых псов! Они вообразили, что что-то узнали… И как это бабка за ними не уследила?

— Этот камень… он принадлежит… не Гекате ли? Той, из греческой мифологии? Ведь и собаки, и… все соответствует…

— Уже успела начитаться? — Стас усмехнулся и убрал руки. — А тебе так важно имя, Кира? Ведь когда кого-то призывают, то призывают не имя. Призывают суть. Важно в кого ты веришь. Каждый верит во что-то свое, каждый обращается к чему-то своему… и иногда его могут услышать.

— Стас, это бред! — внезапно разозлилась она. — Это все сказки! Страшные сказки, которые каждый народ, живший на этой планете, рассказывал по-своему! Ее не существует, как и всех прочих!..

— Будь поосторожней сегодня с подобными высказываниями, — посоветовал Стас очень серьезно. — Иначе она может решить, что не существуешь ты. У каждого из них есть свой день и час, и знаешь, сколько из них исчезли бесследно, потому что в них перестали верить? Я могу назвать тебе сотни имен, и они тебе ничего не скажут, потому что суть тех, кто носил эти имена, давно забыта. Их помнят только старые книги — и то меньшую их часть.

Стас взглянул на часы, опустился на пол и снова закурил, бледно глядя куда-то мимо Киры, и она заметила в его глазах ожидание и что-то очень похожее на страх.

— А хочешь, я расскажу тебе одну историю, Кира? — рассеянно спросил он. — Это очень странная история, я знаю ее лишь из строчек, написанных рукой мертвеца… и я не верил в нее до тех пор, пока не приехал сюда. То, что случилось в детстве, я помню очень смутно, а ты не помнишь вообще, и это хорошо. Но дело сейчас не в этом, а в том, что когда-то ни здесь, ни вообще в этом городе не было ничего — ни камня в золотых листьях плюща, ни стражей, ни забранных, ни отпущенных, ни странного мира… Не было ничего, кроме двух маленьких девочек — Веры Нефедовой и Таси Ксегорати.