— Доброе утро, Кирочка! — крикнула тетя Тоня еще издалека. — А ты что ж это — никак уезжаешь?

Подбежавшая Буся облаяла Киру и с чувством выполненного долга умчалась во двор гонять пухлых голубей. Лорд равнодушно взглянул на нее и принялся обнюхивать розовые кусты. Кира недоуменно посмотрела на спокойные лица обеих женщин.

— Почему вы меня ни о чем не спрашиваете?

— А о чем мы должны спрашивать? — искренне удивилась Софья Семеновна, поправляя подсиненную прядь.

— О том, чем все закончилось? О том, что именно Стас, а не…

— Кто такой Стас? — поинтересовалась Антонина Павловна, вытирая пот со лба.

— Как кто такой?! Мой брат. Вы разве…

— У тебя есть брат? — спросила Софья Семеновна с интересом, и Кира вздрогнула.

— Вы что? Стас! Мы же жили тут вместе — вы что?

— Кира, я тебя не понимаю, — Софья Семеновна пожала плечами. — Ты, как в марте приехала, так и живешь тут совершенно одна.

— А квартира? Вы помните, где вы были?! Как вас забрали?! Как вы сбежали?!

— Кирочка, — в голосе старушки появилась отчетливая тревога. — Ты нездорова?

— Боже мой… — Кира задохнулась. — А Вадим?! Вадим Князев! Неужели вы…

— Кто это?

— Вы же сами!.. Он всегда сидел тут, во дворе! Играл в шахматы! Он жил вон там! — Кира обернулась и указала на окна первого этажа соседнего дома.

По лицу Софьи Семеновны на мгновение пробежала судорога, будто что-то мелькнуло в ее сознании, но в следующую секунду она покачала головой и осторожно произнесла:

— Кира, никакого Вадима я не знаю. А квартира та уже пару лет, как пустует. Старичок, который там жил, умер, а его родственники все никак не решатся ее продать.

— Вот что такое твое забвение… — прошептала Кира, чувствуя, как сердце у нее разрывается от боли и злости. — Он же вас… а вы его даже не помните!..

— Кира! — вдруг громко взвизгнула Антонина Павловна, тыча пальцем куда-то ей за спину. — Пожар! В твоей квартире пожар!

Кира оглянулась на окна, из которых вытягивался еще пока слабенький темный дым, среди которого уже мелькали острые язычки пламени, и криво усмехнулась.