Лощеный метрдотель был одним из зрителей у окна. Мысленно он, видимо, клял себя самыми последними словами за то, что дал себя так ловко провести, не сообразив, что предъявленные ему полицейские значки могли быть фальшивками, и теперь, скорее всего, собирался позвонить и вызвать настоящих полицейских.

Проезжавший мимо автомобиль сбавил ход, а водитель и пассажир, сидевший на переднем сиденье, разинув рты, тоже уставились на них.

- Дура, дура, дура! - вопил Сэмми.

Собака с такой силой дернула Гарри за правую штанину, что чуть не свалила его с ног. Он пошатнулся, но удержал равновесие и сумел оторвать от себя Сэмми, однако собака мертвой хваткой повисла на его штанине. И упорно, с необъяснимой собачьей настойчивостью куда-то его тащила. Гарри упирался изо всех сил и снова едва не потерял равновесие, когда она неожиданно отпустила его штанину.

Конни все еще пыталась успокоить Сэмми, а тот все еще обзывал ее дурой, но хорошо уже было то, что никто никого не хотел бить.

Собака, немного отбежав от них, остановилась в круге света от уличного фонаря, повернула к ним морду и залаяла. Ветер теребил шерсть на ее загривке, лохматил хвост. Отбежав еще немного и на этот раз остановившись в тени, она снова залаяла.

Заметив, что Гарри занят собакой, Сэмми распалился еще пуще от того, что ему не уделяют должного внимания. В речи его зазвучали насмешливые, саркастические нотки:

- Ну, конечно же, какой-то там паршивый пес заслуживает больше внимания, чем я! А что я, собственно, такое: уличный мусор, хуже самой паршивой собаки, кто же станет слушать такую мразь! Эй, Тимми, посмотри, чего это Лэсси так беспокоится, вдруг наш папочка перевернулся на тракторе на этом сраном шоссе и не может из-под него выбраться!

Гарри невольно улыбнулся. Меньше всего ожидал он услышать нечто подобное от Сэмми, этого вконец опустившегося, как он полагал, человека, и мысленно спросил себя, чем занимался этот бродяга до того, как дошел до теперешнего своего состояния.

Собака вдруг жалобно заскулила, мгновенно прервав размышления Гарри. Поджав пушистый хвост и подняв уши торчком, она вопросительно подняла голову и, крутанувшись на месте, начала беспокойно принюхиваться к ночи.

- Что-то случилось, - озабоченно воскликнула Конни, недоуменно оглядываясь по сторонам.

Гарри тоже почуял что-то неладное. В природе явно произошла какая-то перемена. Резко упало или повысилось давление? Неясно. Но инстинкт полицейского сработал безошибочно. Инстинкт полицейского, помноженный на инстинкт собаки.

Дворняга, видимо, учуяла какой-то запах, заставивший ее взвизгнуть от страха. После чего волчком закрутилась на тротуаре, хватая зубами ночной воздух, затем бросилась к Гарри. В какое-то мгновение ему показалось, что она с ходу врежется прямо в него, и тогда-то он уж точно хлопнется задницей на тротуар, но она, неожиданно изменив направление, рванулась к "Грин Хаус", нырнула в кустарник, густо разросшийся на цветочной клумбе, и, шлепнувшись на брюхо в азалии, затаилась, на виду остались только настороженно блестящие глаза да торчком стоящие уши.