Vхмыляясь во весь рот, Тик-так схватил ее за горло. Ручища голема оказалась настолько громадной, что толстые его пальцы, кольцом сомкнувшись на ее шее, свободно, внахлест, сошлись на затылке, хотя доступ воздуха он ей пока не перекрыл.

Конни вспомнила вывернутую назад на сто восемьдесят градусов голову Рикки Эстефана и то, с какой непринужденной легкостью была выдернута из сустава рука черноволосой танцовщицы.

Охвативший ее приступ гнева, однако, напрочь вытеснил из сердца чувство ужаса и омерзения, и она плюнула прямо в огромное и ужасное лицо голема.

- А ну, убери лапы, ублюдок!

Ее обдало гнуснейшим смрадом, заставив скривиться от отвращения, а бродяга-голем с обезображенным шрамами лицом гулко выдавил из себя:

- Поздравляю, сука. Время кончилось.

Полыхающие голубым огнем глаза его, на мгновение вспыхнув еще ярче, неожиданно потухли, оставив после себя глубокие, черные, пустые глазницы, сквозь которые, как казалось Конни, просвечивала вечность. Ужасающее лицо бродяги, несоразмерно огромное даже для его исполинского тела, в мгновение ока из живого, окрашенного в разные цвета и обрамленного спутанными космами волос, превратилось в одноцветно-коричневое, словно вылепленное скульптором из глины или загустевшей грязи. Сложная паутина тончайших трещинок, начавшись у переносья, быстро захватила все лицо, и, не успела она и глазом моргнуть, как оно распалось на мелкие кусочки.

Тело колосса-бродяги быстро скукожилось и осыпалось, и с оглушительным взрывом техномузыки, с полуноты возобновившей на полную мощность свои ритмы, мир снова пришел в движение. Не поддерживаемая более воздухом, Конни головой вперед пролетела оставшиеся до пола последние семь футов и угодила лицом прямо в сырой холмик земли, песка, травы, гниющих листьев, жуков, бывший еще недавно телом голема, благодаря чему избежала тяжелых травм, но зато чуть не задохнулась от набившейся в рот грязи, которую с остервенением и отвращением стала отплевывать.

С разных сторон, перекрывая чудовищный грохот музыки, до нее донеслись вопли ужаса, страха и негодования.

5

5

- Игра кончена, но ненадолго, - прохрипел бродяга-голем, и с этими словами рассыпался в прах.

А Гарри с маху шлепнулся на пол. Лежа ничком на чем-то мягком, он вдыхал в себя сильный, пряный запах влажной земли. Прямо перед его носом из земли торчала рука, точно такая же - только по размеру гораздо больше, - какую он видел в доме у Рикки. Два пальца, сохранив в себе остатки суперэнергии, еще шевелились и, казалось, пытались дотянуться до его носа. Ударом кулака он смял их, превратив это мертвое-живое чудище в сплошное месиво.