– Это любовь, Роберт. Весь фокус в том, что я тебя люблю. – Лаура перевела дух. – Вот и хорошо. Хорошо, что я тебе это сказала. Теперь у меня нет от тебя никаких секретов. Идем?

Честно говоря, Роберт в жизни не мог предположить, что дождется от Лауры подобных откровений. Тем не менее ее темные глаза смотрели на него в упор. Она искала в его лице хотя бы самой незначительной реакции на свои слова. Роберт смутился.

– Я… Я, право, не знаю, что и ска…

– Забудь об этом, Роберт, – скороговоркой произнесла она, беря его под руку. – И помолчи.

Роберт плюхнулся на стул и принялся равнодушно перелистывать зачитанный номер журнала «Мотор-мэгэзин». Лаура сидела рядом, не находя себе места от волнения. Она даже вынула пачку с сигаретами и попыталась было закурить, но ее упредил регистратор, ткнув пальцем в сторону висевшей на стене таблички с надписью «Не курить», после чего смерил ее взглядом, в котором читалось чувство глубокого удовлетворения от сознания честно исполненного долга.

Роберт заметил, что сидевшие в приемной пациенты частенько поглядывали на него исподтишка, словно старались угадать, от какой смертельной болезни он умирает. Он перевел взгляд на Лауру, и сразу же ему на ум пришла Рейчел. Было ясно, что он кому-то из них двоих изменяет, но вот кому – сказать было трудно. В самом деле, кто из этих двух женщин являлся жертвой, а кто соучастницей измены – предстояло еще установить.

– Мистер Старк?

Интересно, как такое возможно: чувствует он себя ужасно, но при этом все еще живет? Лаура тихонько толкнула его в бок. но даже это легкое прикосновение причинило ему боль, и он скривился.

– Мистер Старк? – повторил регистратор, перегнувшись через свою конторку, чтобы привлечь его внимание. Роберт поднял на него глаза.

– Доктор Фостер освободилась.

Доктор Ребекка Фостер в этот день надела на себя скучные коричневые брюки и кремовую блузку. Эти цвета не слишком сочетались с зеленым и серым интерьером поликлиники. Когда Роберт вошел, ей с большим трудом удалось скрыть замешательство.

– Я его подруга, – тут же отрапортовала Лаура, предупреждая неизбежный вопрос врача.

– Садитесь, – сказала Фостер, обращаясь к ним обоим. При этом она старательно отводила глаза, пытаясь выиграть несколько секунд, чтобы успеть придать себе уверенный вид врача-профессионала.

Роберт отлично понимал, какой груз давит на плечи доктора. Для этого ему не надо было иметь семь пядей во лбу, а достаточно было глянуть в зеркало. Кожа совсем омертвела и свисала с осунувшегося лица грубыми складками. Казалось, она уже начала отделяться от ноющих тупой болью костей. Глаза его глубоко запали и все время слезились и чесались. У него на лбу то и дело выступала испарина – пот стекал на лицо и скапливался в ямочке на подбородке. Его снова потряс средней силы спазм, отчего он сидел на стуле с прямой, как у балерины, спиной. Роберт старался держаться и не показывать виду, как ему на самом деле плохо. Лаура вытянула руку и, положив теплую ладонь на сухие и горячие пальцы Роберта, ободряюще их сжала.