— Ага, — Марго легко нашла открытую небрежно упаковку какой-то дорогой дряни и закурила. — Ну, видишь ли… Я… я… убегаю от одного человека. Он очень навязчив, но он мне не нравится. Я подумала, если вдруг он меня выследил, то… Знаешь, какие бывают мужчины? Один раз переспишь, а они уже решат бог весть, что.

— А-а-а. Ладно.

Андрэ вальяжно потянулся, и ветер оголил его смуглый живот, но в Марго не шелохнулась ни одна струнка, словно господин в «Линкольне» заморозил все ее тело надолго.

Нервно куря, Марго вышла в бэдрум и, встав на унитаз, высунула голову в форточку. Нет. Никаких следов дурацкой схватки не было. Ни машины, ни ключа на дороге.

Марго спрыгнула на кафельный черный пол и выбросила окурок в фарфоровую воронку гальюна, пахнущую туалетным дезодорантом. Где-то на кладбище раскричались птицы. «Тюилери! Тюилери!» Марго вернулась в комнату. Андрэ уже не смотрел фильм. Он перекочевал к шкафу и, сидя в кресле, расчесывал черную гриву масссажной щеткой.

— Какие-то тайные нити связывают события в единую ткань, — задумчиво произнесла Марго, устраиваясь на красном ромбе диванчика. — Порой совсем незначительные (жест, слово или просто минута промедления или минута спешки) могут так изменить рисунок этой ткани, что… Или не могут? Или то, что нарисовано уже на эскизе, неминуемо воплотится в жизнь, как ни старайся. Разной будет причина события, а результат — один?

Андрэ пожал плечами.

— Иногда я думаю, — продолжлила Марго, глядя на медленную спираль люстры, — что заключила бы договор с Сатаной, существуй он на самом деле. Знаешь, я всю жизнь была нищей, но мне это надоело. В конце концов, если люди плевать на меня хотели, я имею право плюнуть на них.

— А что ты скажешь, если узнаешь, что я и есть Сатана? — В глазах репортера заплясали холодные огни.

Марго расхохоталась:

— Давай договор!

— А как же бессмертная душ-ш-ш-ша, которую я попрош-ш-шу взамен? — прошипел Андрэ голосом Каа.

И Марго опять окатило волной чужого желания. Она задохнулась и разозлилась. Как он это делает? Словно колдун какой-то! Стоит Андрэ только захотеть, как ее тут же охватывает страсть. И зачем? Ему ведь не нужен секс… если бы был нужен…

— Но ведь речь идет о христианской душе, — усмехнулась Марго, пытаясь справиться со своей грешной плотью. — А я нехристь. Стало быть, Дьявол мне — побоку. Да и не тянешь ты на Дьявола. У него «льдяный лик и холодные поцелуи».

— Ты думаешь, я это не читал? — улыбнулся Андрэ. — А если это ложь? Если Его объятья испепеляют? Ведь другое Его имя Люцифер. Князь Света.

Андрэ затянул драматическую паузу. Он чего-то ждал от Марго, но она не могла понять чего.