Короткое послание таинственного графа было встречено громкими рукоплесканиями. Когда они стихли, Мензис продолжил:
– А сейчас я с удовольствием представляю вам величайшее сопрано современности Антонеллу да Римини в роли Аиды и тенора Жиля де Монпарнаса в роли Радамеса. Вы услышите дуэт «La fatal pietra sovra me si chiuse» из финальной сцены оперы Верди «Аида», который для удобства наших гостей, не знающих итальянского языка, будет исполнен на английском.
Последовал новый шквал аплодисментов. На сцену вышла чудовищно толстая женщина в грозящем лопнуть на ней псевдоегипетском одеянии. Ее сопровождал не менее упитанный мужчина в похожем наряде.
– Нам с Виолой пора идти, – шепнула Нора Смитбеку. – Скоро наше выступление. – Она легонько пожала ему руку и исчезла в толпе. Виола Маскелин последовала за ней.
При появлении на сцене дирижера зал вновь содрогнулся от аплодисментов, и Смитбек подивился необычайному воодушевлению публики, которая еще не успела как следует разогреться. Жуя блин, он осматривал присутствующих, среди которых заметил множество известных людей – сенаторов и руководителей крупнейших корпораций, кинозвезд и политиков, общественных деятелей и иностранных дипломатов. И, конечно же, не обошлось без полного набора попечителей музея и примкнувших к ним важных персон из числа музейного руководства. «Если, не дай Бог, что случится, – подумал он про себя с дьявольской усмешкой, – шуму будет не то что на всю страну – на всю планету».
Свет в зале погас, дирижер поднял палочку, и в наступившей тишине оркестр заиграл печальную мелодию. Радамес запел:
И тут раздался пронзительный голос примадонны:
Смитбек, убежденный противник оперы, усилием воли отключил слух и вновь сосредоточил внимание на уставленных закусками столах. Протиснувшись сквозь толпу и воспользовавшись временным затишьем, он наложил себе полдюжины устриц, прикрыл их толстыми кусками круглого французского сыра с плесенью, добавил горку очень тонко нарезанного прошютто и два ломтика языка. С трудом удерживая все это на тарелке, подошел к столу с напитками и попросил бармена долить в бокал шампанского, чтобы не пришлось слишком быстро возвращаться за добавкой. Затем он направился к одному из столиков, на которых стояли зажженные свечи, и удобно расположился, собираясь насладиться добычей.