Вдоль стен зала тянулись прямоугольные проемы-окна пока без рам и стекол; впрочем, в одно окно — круглое, прямо над задними дверьми — были уже вставлены цветное стекло и фигурная решетка. За окном светила луна, и ее лучи, пройдя сквозь красное стекло, проецировали круг света на черный каменный пол.

Отчетливый красный круг, пронзенный тремя зазубренными молниями.

Он заметил, что пол плавно идет под уклон по направлению к центру, где как раз и виднелся этот красный круг. Опустившись на колени, чтобы присмотреться получше, японец увидел по всему помещению выдолбленные в камне узкие желоба, которые сходились туда же, к центру, к самой низкой точке. Там находилось что-то вроде мелкого бассейна с отверстиями или люками в дне, забранными металлическими решетками. Оттуда, из-под земли, сквозь решетки веяло холодом.

Когда Канацзучи потянулся, чтобы проверить решетки, в башне над его головой зазвонили колокола, отчего внутреннее помещение наполнилось нестерпимым громом. При первых же ударах работники немедленно оставили все свои дела, положили инструменты и побрели наружу. Канацзучи присоединился к ним, слился с людским потоком, направлявшимся к открытым дверям. Людей вокруг него было около сотни, но он вдруг с изумлением осознал, что чувствует лишь одно, общее сознание. Не было ни отдельных мыслей, ни внутренних голосов — все эти тела контролировал единый разум.

С каждой стороны были видны начальники или надсмотрщики в черном, вооруженные винтовками. Канацзучи увидел еще одну схожей численности группу людей в белых рубахах, приближавшуюся с запада: следующая смена. Про себя он отметил, что черных и желтых лиц в этом отряде больше, чем белых.

Две рабочие команды прошли одна мимо другой и разминулись, обменявшись лишь дежурными улыбками. Новая группа вошла в церковь, и звуки методичной работы тут же возобновились. Смена Канацзучи промаршировала на запад еще с полмили, после чего разбилась на группы поменьше, которые разошлись по трем низким зданиям. Он послушно последовал в жилое помещение под бдительным приглядом вооруженных охранников, никто из которых, впрочем, не обратил на него внимания.

Обстановку спального помещения, общего как для мужчин, так и для женщин, составляли ряды двухъярусных коек, рассчитанных человек на сорок. Вымотанные работники валились на первую попавшуюся и в большинстве своем сразу же засыпали.

Канацзучи вскарабкался на верхнюю койку. Здание охранялось со всех сторон, а чтобы рана в спине зажила быстрее, ему нужен был отдых. Требовалось хоть немного поспать.