Хотя между ними было больше метра расстояния, Тони невольно отклонился под тяжестью оскорбленного взгляда Тины.

— Это помогло вытащить ее из бального зала, — оборонительно пробормотал он, а потом посмотрел на девочку. — Слушай, Бри, Питер прав. — Наверно, было уже слишком поздно, но немного поподлизываться никогда не помешает. — Я не смогу защитить тебя, если вывалюсь из реальности. Но здесь я могу побыть мертвым грузом.

— Ты не мертвый!

— Это… Неважно. Зев может показать тебе ребенка.

— Нет, не может! — рявкнула Тина.

— Если я не увижу ребенка, — громкость снова выросла, — вы все пожалеете!

Никто в этом не сомневался.

— Покажи ей. — Питер закатил глаза.

— Ты его все равно не увидишь, — успокоил Тони поперхнувшегося Зева. — Но она наверняка сможет. — Учитывая, что руку видели все, была вероятность, что Зев тоже увидит ребенка. Но раз он сам об этом не подумал, Тони не собирался его просвещать. — Просто открой дверь детской, дай ей посмотреть секунды три и снова закрой. Не пускай ее внутрь и не держи дверь открытой дольше.

— Я хочу знать, почему? — уточнил Зев, беря Брианну за руку.

— Нет. — Он открыл зубами помаду Эми и поманил Брианну к себе практически бесполезной левой рукой. — Натяни-ка фартук. — Он осторожно нарисовал символ на ткани. — Вот так. Это может помочь.

Она чуть ли не уткнулась в рисунок носом.

— С чем помочь.

— Без понятия.

— У Бренды будет припадок, — хихикнул Мэйсон. Когда все уставились на него, он демонстративно вздохнул. — Да, знаю, эта реплика не в характере моего персонажа. Разумеется, если среди охотников за вампирами нет Бренды, и тогда все нормально… Эй! Не переставайте смотреть на меня! Я играю роль! Я звезда!

Тони думал, что дом сводил с ума убийц. Но, как показывало всеобщее желание прибить Мэйсона, это было не так.

— Раковина на кухне ближе, чем ванная, — вздохнула Эми, беря Брианну за вторую руку. — Почему бы ей не пописать туда?

Даже Мэйсон оскорблено перестал ныть.

— Что? Никогда этого не делали? Ради бога, вы же парни; вы даже по углам писаете.

— Я не парень, — напомнила Тина. — И этот ребенок не будет писать в раковину.