— Так что идите. — Питер махнул в сторону двери, и пораженно смотрящий на него Тони зашаркал к выходу. Было приятно чувствовать, что его ценят. «Приятно» оставалось относительным понятием. Впрочем, нет ничего такого, чему не могут помочь двенадцать часов сна и килограмм болеутоляющего средства.

Кэсси и Стивен ждали в столовой. В кладовку их не пускала линия символов, нарисованных помадой на полу. Когда Зев прикрыл дверь, они ринулись вперед, выглядя… Выглядя самыми счастливыми мертвецами из всех, которых когда-либо видел Тони. За исключением Генри, который в принципе мертвецом не был.

— Сработало! — Стивен сделал вокруг них круг быстрее, чем было возможно для смертного. — Я нарисовал половинку, и Кэсси тоже. Прямо между лопатками! И сработало!

Тони сдержал улыбку. Стивен говорил так, будто сам придумал весь план.

«Подростки».

Он поблагодарил их, предварительно предупредив Зева и Брианну, что они здесь не одни. Никаких разговоров с пустым воздухом.

— Вы спасли Ли, это точно.

— Не за что. И существа больше нет. Теперь в доме все ощущается совсем по-другому. Даже не так, когда оно спало. Оно все еще… В смысле, здесь все равно что-то еще есть, но оно ничего не осознает. Мы ощущаем больше него. И мы остались собой. — Стивен схватил сестру за руки и крутанул ее. Остановился, поправил голову и улыбнулся. Ей. Как будто она была единственным человеком в его мире. Тони решил, что, технически говоря, так оно и было. — Мы по-прежнему здесь. Вместе. Изменилось только плохое. И ты ужасно выглядишь.

— Ага. Вы еще с другой стороны не видели.

Кэсси казалась счастливой; она смеялась с братом, позволяя кружить ее. Но впервые она казалась более отстраненной, чем Стивен.

— Но проигрыши остались, — напомнил ему Тони, выходя из столовой.

— Это да. Но мы привыкли. — Стивен отмахнулся от своей повторяющей смерти, шлепнув сестру по заду. Она бросила на него взгляд, который Тони не смог понять. — Когда вы уйдете, и в доме больше не останется людей, то оно будет происходить все реже и реже. И тогда остатки этого существа, наверно, снова заснут, и мы останемся вдвоем. Ну, не совсем вдвоем, потому Грэхем тоже будет здесь. Но нас больше никто не будет тревожить.

— Ты не прочь быть мертвым?

— Да к этому я тоже, пожалуй, привык.

— А куда вы идете? — спросила Кэсси, когда они добрались до лестницы. И то, как она это спросила, объяснило Тони, почему она не ликует так же, как ее брат. Она знала, что еще не все кончено.

— Поговорить с сыном Крейтона Каулфилда. Кэсси хочет знать, куда мы идем, — объяснил он Зеву, ухватывая здоровой рукой Брианну за фартук. — Не расходимся, — сказал он в ответ на ее возмущенный взгляд. — Это значит, не смей убегать.