— Уймитесь, Жервез, — огрызнулся Сен-Себастьян. — Сейчас говорят не с вами.

— Ах, сукин сын! — рявкнул вдруг д'Аржаньяк, выкатывая глаза. — Если все вдруг примутся раздевать благородных барышень, привязывать их к столам и пороть, до чего докатится наше общество? — В приступе праведного негодования он обвел взглядом присутствующих. — Согласитесь, нас ждет анархия, господа!

Не обращая внимания на нудеж перебравшего графа, Сен-Себастьян сказал:

— Я человек нетерпеливый, Робер. Чем дольше ты будешь продолжать всю эту мелодраму, тем менее я буду с тобой любезен.

— Отойди от моей дочери, — ледяным голосом произнес де Монталье.

— И не подумаю.

Сен-Себастьян, не оборачиваясь, приказал:

— Тит, если этот глупец застрелит меня, я поручаю тебе расправиться с ним, но не сразу. Способ убийства можешь избрать сам. Остальным повелеваю повиноваться распоряжениям Тита.

Он дал слуге знак выйти из зоны прицела.

— Убийства, — заявил Жервез, хотя на него никто не смотрел, — подлежат разбирательству магистрата. — Он с достоинством повернулся и, хрустя битыми стеклами, двинулся к пролому в стене. — Задержите их, Робер. — Граф приостановился, покачиваясь и заложив руки за пояс. — Я погляжу, нет ли поблизости караульного офицера. Час, правда, поздний, но должен же кто-нибудь…

Сен-Себастьян, разматывая бич, произнес:

— Встаньте в сторону, господа.

Бич взвился в воздух как что-то живое и хищное, его тонкий кончик впился в горло Жервеза. Граф икнул и откачнулся назад, кровь залила его кружевное жабо. Сен-Себастьян подался вперед, словно рыбак, вываживающий крупную рыбу, затем резко дернул свое орудие на себя. В тишине, воцарившейся в комнате, раздался звук, похожий на треск сломанной ветви. Словно марионетка, у которой обрезали нити, Жервез рухнул на пол и там затих.

На мгновение все замерли. Затем с губ Робера сорвался вопль:

— Умри же, злодей!

Дуло его мушкета грозно качнулось. Раздался оглушительный грохот, порох взорвался, но пуля ушла в потолок, ибо проворство барона было ошеломляющим. Кончик его бича вырвал из рук Робера ружье, и оно с сильным стуком врезалось в шкаф со старинными музыкальными инструментами.

— Хватай его, Тит! — повелел Сен-Себастьян, свивая свое смертоносное орудие в кольца.

— Сейчас, господин, — отозвался Тит, подступая к Роберу. Мадлен, предупреждая отца об опасности, закричала.

Маркиз де Монталье отступил на шаг, нашаривая на поясе шпагу. Клинок с легким лязгом покинул ножны, маркиз сделал выпад, и острая сталь вошла в грудь звероподобного холуя.

Тит взвыл, схватившись за лезвие, но по инерции продолжал наступать. Его натиск непременно смял бы маркиза, однако ноги слуги зацепились за тело Жервеза, и гигант повалился на пол, успев лишь свободной рукой хлестнуть противника по лицу.