Шотландец добрался до человека в черном, когда я был еще на полпути к ним. Почти добрался.

Ветер продолжал раскачивать мое тело, будто какой-то злой дух хотел помешать мне увидеть происходящее. В это мгновение «Дагон» вздрогнул от мощного удара, превратив снасти под моими руками в вибрирующую тетиву, готовую выстрелить мною в сторону Гренландии. И тут над драконоборцем появилась тень. Все произошло невероятно быстро. Слишком занятый в этот момент тем, чтобы не слететь с корабля в море, я смог разглядеть только темное пятно, возникшее из ниоткуда. На мгновение очертания пятна и фигуры воина сплелись, послышался душераздирающий крик, и драконоборец, словно тряпичная кукла, упал вниз и скрылся под водой.

И хотя падал он быстро, я все же успел разглядеть его. У драконоборца уже не было головы. На секунду я изо всех сил вжался в снасти, пытаясь побороть тошноту и страх, завладевший моей душой. Когда я наконец решился открыть глаза и посмотреть вверх, рангоут был пуст. Тень, убившая драконоборца, исчезла так же быстро, как и появилась.

Что касается Макгилликадди, то он находился в двух-трех ярдах под рангоутом. Я взмолился, обращаясь ко всем известным мне богам, чтобы убитый драконоборец не был Шенноном.

— Возвращайтесь, Макгилликадди! — закричал я. — Это же бессмысленно, поймите!

Но шотландец упорно продолжал подниматься, пока наконец не забросил ногу на рангоут. Мое сердце сжалось, когда я увидел, что он встал на ноги, прошел по рангоуту с разведенными в стороны руками и остановился на его краю. Буря невидимыми кулаками била по его телу, и Макгилликадди покачнулся, на мгновение замерев в странной позе с полусогнутыми ногами и отведенным назад корпусом, но затем безумно замахал руками и в последний момент восстановил равновесие.

Я поспешно полез дальше, каждую секунду чувствуя, что порыв ветра может смахнуть меня с мачты и бросить в пучину.

— Макгилликадди! — кричал я. — Бога ради, возвращайтесь!

Я почти добрался до рангоута, когда шотландец наконец заметил меня. В ярости повернувшись, он взвыл и бросился ко мне с такой скоростью, будто бежал по широкой дороге, а не по округлой балке шириной в ладонь, которая к тому же стала скользкой от дождя. У меня мелькнула мысль, что он, вероятно, сошел с ума.

Макгилликадди не сказал ни слова, но его лицо исказилось от переполнявшей его ненависти. Он почти добежал до мачты, а значит, и до меня, но даже не замедлил движения. Я увидел, как он занес ногу для удара, и приготовился парировать его, но недооценил шотландца. Я думал, что он ударит меня в лицо — разумеется, это было бы очень больно, но не опасно, если знаешь, как отвечать на подобный удар. Однако Макгилликадди ударил меня в шею. В последний момент мне удалось отвести голову, так что удар вышел не очень сильным, но Макгилликадди этого было недостаточно. Его ботинок впечатался в мою кожу, и у меня потемнело в глазах. Я даже не мог дышать, а мои пальцы так ослабели, что больше не могли сжимать влажные снасти. Мне казалось, что я вот-вот упаду вниз.