Впервые лицо Йоханнеса что-то выражало: в его глазах светился триумф.

Адриан, отступая и затравленно оглядываясь в поисках какого-нибудь оружия, увидел, что доска с кухонными ножами висела на противоположном конце буфета, за спиной Йоханнеса, размахивающего сверкающим ножом. Единственным, что попалось Адриану под руку, была кастрюля с длинной ручкой. Он схватил ее и нацелился в голову швейцара. Он немного промахнулся, но, тем не менее, заставил Йоханнеса отшатнуться назад.

— Что все это значит? — прошептал Адриан, тяжело дыша. На самом деле он не ожидал ничего услышать, так что молчание швейцара его не удивило. Вместо ответа Йоханнес глубоко поклонился, словно только что выполнил какое-то поручение своего господина, и продолжил атаку.

Адриан хотел снова запустить в него горшком, но и на этот раз Йоханнес оказался быстрее. Сан поднырнул под удар. Горшок попал не по черепу, а по его поднятой руке с ножом, послышался треск сломанных костей. Лезвие выпало из руки Йоханнеса и улетело за буфет.

Ни потеря оружия, ни сломанная рука не могли удержать швейцара. Он на мгновение пошатнулся, затем с голыми руками бросился на своего противника. Здоровой рукой он вцепился в горшок, вырвал его из рук Адриана и с грохотом швырнул на пол. Затем Йоханнес ударил Адриана в грудь, а кровоточащими пальцами вцепился в его лицо, пытаясь достать до глаз.

Йоханнес хотел ослепить его, и, чтобы этого не допустить, Адриан согнул обе руки и изо всех сил ударил ими в незащищенные бока швейцара. Йоханнес разинул рот, его руки оторвались от лица Адриана, и он согнулся пополам. Адриан в тот же момент набросился на него. Он схватил сана за руки, резко его развернул и сильно ударил между лопатками, втолкнув швейцара через открытую дверь в одну из кладовок. Адриан моментально захлопнул за ним дверь. Ключ торчал в замке. Он дважды повернул его, затем, задыхаясь, наклонился, опершись о край буфета.

Дверь задрожала от ударов швейцара. Дерево не казалось надежной защитой от обезумевшего сана — дверь была в состоянии удержать самое большее несколько мышей, но на какое-то время Йоханнес был изолирован.

До сегодняшнего дня Адриан верил в то, что Селкирк, убивший свою семью, утратил рассудок. Сейчас, однако, он спрашивал себя, не поубивали ли тогдашние жильцы друг друга.

После того, что произошло с Йоханнесом и родителями, это казалось более чем вероятным.

Его родители! Он должен поспешить к ним. И он должен найти девочек. Адриан не мог допустить, чтобы они причинили друг другу какой-либо вред.

Он бросился бежать. Похоже, его самого от воздействия бури защищала власть шаманов. Благополучие других находилось теперь только в его руках.