– Да, понимаю. – Лорна вкратце изложила содержание третьей тетради и добавила: – Мне трудно судить, что тут имеет отношение к делу, а что нет: на мой взгляд, это просто очередная серия приключений Эммилу. Из-за нее опять пролилась кровь, она сбежала с крупным наркоторговцем, являвшимся заодно сёрвайвелистом, потом была ранена. Никаких секретов, из-за которых кому-то могло бы понадобиться бросаться на людей с ножом, если только речь не идет о золоте…

– Каком золоте?

– Тот наркоторговец, с которым она жила, переводил выручку в золото и зарывал его в землю на склонах своей горы. И ей известно, где расположены эти клады.

– Ага, и какой-то тип из Судана заявился сюда, чтобы отрыть золотишко? В этом нет смысла.

– Зато во всем остальном смысла хоть отбавляй! – сорвалась на крик Лорна.

Джимми забормотал что-то успокаивающее и погладил ее по руке, но она вскочила и снова убежала в женскую комнату.

* * *

Лорну рвет, что приносит ей небольшое облегчение. Сегодня это уже второй или третий раз. Может быть, думает она, тошнота является нервной реакцией на случившееся, хотя больше напоминает очередной симптом заболевания. Умывшись, женщина смотрит на себя в зеркало и думает об угасании, о том, как по мере роста в ее теле раковой опухоли это самое лицо станет изможденным, глаза западут, кожа приобретет восковой оттенок, который придется скрывать под толстым слоем косметики, а в итоге огонь превратит остатки в несколько крупинок пыли.

Она снова ощупывает шею и подмышки, что проделывает чуть ли не каждый час, и обнаруживает знакомые припухлости. Симптомы рака лимфатических узлов, такие как потливость, зуд, слабость и потеря веса, – налицо. О том, что к числу этих симптомов относится еще и тошнота, ей читать не доводилось, но, возможно, ее желудок тоже затронут болезнью, несмотря на все меры предосторожности: диеты, физические упражнения, частые визиты к врачу. Впрочем, чему тут удивляться, она ведь с ранних лет чувствовала, что обречена на это, кажется, еще до того, как недуг сразил ее мать. Как будто клетки предупреждали заранее: не дергайся, детка, долгая жизнь при таком затраханном геноме тебе не светит. Ну и что она чувствует сейчас? Лорна прислушивается к своему сердцу и неожиданно ощущает странное облегчение. В конце концов, смерть означает конец неврозам и фобиям, а она теперь в одном ряду с камикадзе и шахидами. Неземное спокойствие – вот ее удел. Кажется, пробуждается некоторый интерес к религии, хотя, возможно, это связано с ее нынешним общением со всяческими заклинателями змей и прочими мистическими фигурами. Наверное, легче умирать с мыслью о том, что тебя уносит любящий Иисус, но куда? Лорна никогда не задумывалась о вечности и обнаруживает, что не имеет ни малейшего представления о том, что это такое. А еще ее подмывает разрыдаться и реветь не останавливаясь. Или принять какой-нибудь наркоты, чтобы полностью отключиться. Ну и вообще, разные возникают желания, весьма удивительные.