Пьер подошел совсем близко к Нине. Одна его рука была отставлена для удобства бурных итальянских жестикуляций, всегда и в любых обстоятельствах свойственных этой горячей крови. Другая была укрыта складками кукольного балахона, и это обстоятельство не укрылось от внимания Вадима.

— В моем случае счастливо совпали две случайности. А именно — я и мадам. — Он указал на девушку изящным жестом. — В итоге я стал… эээ… увертюрой. Репетицией перед похищением моего хозяина, господина Вадима. Задумав увлечь его в вольный город Дримориал, мадам предварительно проделала ту же операцию со мной. Я весьма удачно оказался у нее на пути, когда нужно было проверить действие похищенного мадам ключа от Двери в город. Обманным путем я был… эээ… завлечен сюда. Перевалочным пунктом в Той-сити является одна танцплощадка. Играющий там оркестр — на деле натурализованные дримы. Они помогают переправлять в Дримориал неосторожных или, скажем так, чрезмерно падких на всякого рода развлечения обитателей других миров. Избранный для этого способ весьма прост. Ностальгия!

— Ностальгия? — недоверчиво хрюкнул Свин. — А что это такое?

— Тоска по старым добрым временам, — пожал плечами Пьер. — Даже если они были не такие уж и добрые. Оркестр играл мелодию, чрезвычайно памятную тому, кому она была адресована. В его сознании немедленно открывался благоприятный канал, и по нему его утаскивали сюда.

— Это было по собственному желанию, — возразила девушка в розовом платье.

— Не возражаю, вполне возможно, — кивнул Пьер. — Однако при этом скромно опускались истинные цели дримов — инициаторов таких транспортировок.

— Вадим! — дрогнувшим голосом сказала Нина. — Я просто хотела быть с тобой. После стольких лет раздумий, прозрений, горечи… появилась возможность.

— А ты… меня спросила? — хрипло сказал Вадим.

— А если я это сделаю сейчас? — прошептала она. — Ведь еще не поздно…

— Не знаю, — честно сказал Вадим. Ему все равно было очень приятно сейчас видеть Нину, разговаривать с ней — даже в такой странной ситуации.

— Именно, — печально вздохнул Пьер. — Просто мой хозяин не знает, что в городе дримов ему отпущен совсем небольшой срок для его… привычного существования.

— Что значит — привычного? — нахмурился молодой человек.

— Городской воздух делает человека свободным, — со светлой, почти лиственной горечью в голосе произнес Пьер. — А воздух города Дримориал к тому же еще и делает человека дримом.

— В каком это смысле? — на этот раз у молодого человека вообще отвисла челюсть.

— В прямом, — буркнул Отто. — Спустя некоторое время всякое иное существо, живущее в нашем городе, теряет свою сущность и превращается в такого, как мы. В натурального дрима.