Они ужинали при свечах, отмечая возвращение Антона. Он уже кратко пересказал девушке всё, что сумел узнать и о чём догадался.

— Антош… — Матрёша отложила вилку и теперь смотрела ему в глаза неожиданно серьёзным взглядом. — Теперь, когда мы снова вместе, мне кажется, нас ничто уже не сможет остановить. Мы такие сильные. Теперь, когда ты вернулся, я как будто по-новому чувствую, что мы одно.

— Конечно, мы вместе, я тебе это же говорил.

— Вот и Седой согласен! — Она рассмеялась. — Пока тебя не было, как воды в рот набрал, а тут сразу нарисовался.

— Что говорит?

— «Вспоминайте своё прошлое, — говорит. — Там много оставлено ключей для вас настоящих».

— Правильно говорит, передай — согласны.

— И не может не постращать: «Больше отдыхайте. В ближайшее время вам понадобится большое количество совместной энергии».

— Что это он такое опять нам пророчит?

— Не знаю, не уточнил.

— Тогда последуем совету — идём отдыхать?

— Пошли. Вон за полночь засиделись. Не пойду завтра учиться! — Матрёша поднялась и махнула рукой.

— Не ходи, — разрешил Чёрный. — Всё равно суббота.

Они дружно рассмеялись, как это Матрёша сумела перепутать дни.

Утром Антона разбудил транзисторный радиоприёмник. Он едва не подскочил, когда услышал сквозь сон непонятный и громкий звук. Потом узнал мелодию гимна. Откуда взялся транзистор и почему он оказался включён, Антон обдумать не успел. Его ушей достигла утренняя сводка новостей.

Землетрясение в Мьянме, пять и шесть десятых балла по шкале Рихтера, о разрушениях, погибших не сообщается, угрозы цунами нет. Очередное, можно уже сказать, ежедневное землетрясение. Сон пропал. Антон лежал в кровати и неотрывно смотрел в потолок. «Неман» предупреждал всех, что чем ближе к роковому рубежу, тем больше будет катаклизмов, стихийных бедствий, природных аномалий и человеческого безумия, но как же нерадостно наблюдать, как сбываются такие твои предсказания.

Скрипнула дверь, в спальню заглянула испуганная Матрёша:

— Антош, ты спишь?

— Нет. Слышала?

— Что слышала? Меня Седой разбудил.