Дженкс приземлился на моем плече, когда я убрала новые амулеты от боли. Его крылья светились грустным cиним цветом, и были холодны, когда коснулись меня.

– Если бы у меня была такая картина, я бы ее сжег, – сказал он.

– Я думаю, он гордится ей, – заметил Ник. – Она дает ему право считать, что он наследник жестоких королей. – Посмотрев на меня, он покачал головой, как будто говоря, что я совершаю ошибку. – Рэйчел, он посадит тебя тюрьму, и то если повезет. И тюрьма не гарантирует безопасности от Ковена или даже от него самого.

А то я не знаю. Я уверенно закрыла дверку шкафа, и она глухо стукнула.

– Трент не выдвинет обвинений. Это игра, Ник. Шутки ради? Мы начали красть друг у друга вещи и возвращать их до того, как ты впервые замкнул провода и угнал свою первую машину.

О Боже, а если я ошибаюсь?

Крылья Дженкса пришли в движение, и до меня донесся запах сгоревших листьев.

– Как тогда, когда он украл твое кольцо и отправил его обратно по почте. Я все еще не знаю, как он это сделал.

– Или как я украла его крючок для чистки копыт, – сказала я, и во мне проснулось чувство вины, за которым последовала волна беспокойства. – Это то же самое, ведь я верну ее... – Он не выдвинет обвинений, это лишь привлечет его внимание, а этого я и добиваюсь.

Айви вылила остатки сока в стакан и ополоснула пакет.

– Если честно, я никогда не слышала об этой картине, – пробормотала она подозрительно.

– Она была в его подвале, – Ник повернулся к чертежам. – И перешла по наследству.

Пирс и я переглянулись. «Но ты узнал о ней?», – подумала я.

– Кажется, ты уже давно на нее глаз положил, – сказала я, сметая остатки трав со стола к себе в руку.

Ник улыбнулся мне знакомой улыбкой, которая коснулась лишь половины его лица.

– Конечно. Эта картина стоит целое состояние.

Айви со стаканом в руке была воплощением напряженной воинственности.