Подъехав к госпиталю, он припарковался на своем обычном месте — в самом дальнем конце, в тени, недалеко от входа. Он вошел, отметился у девушки за столиком и уже направился по коридору, когда охранник вдруг окликнул:

— Постойте, капитан!

Он что, записался не в ту очередь? Да эта армия, мать ее, последние нервы из человека вымотает!

— У меня тут памятка, — сказал охранник. — Сначала вы должны пройти в офис инспектора госпиталя.

— Сначала я должен принять положенные мне процедуры, — огрызнулся Грир.

Через стеклянную дверь кабинета физиотерапии он видел, как Индира занимается Мариани — тот по-прежнему находился в кресле-каталке. Грир хотел поговорить с ней — должен был поговорить. Да, свидание было испорчено, но с тех пор дела у него стали налаживаться, и ему страшно хотелось поделиться с ней этой радостью. Ему хотелось рассказать об этом тому, кому не все равно.

— Нет, туда вы не пойдете! — рявкнул охранник и даже вышел из-за своей полукруглой стойки. — Сейчас налево — и в кабинет инспектора. Последняя дверь в конце коридора… капитан.

«Эти недоноски меня рано или поздно доконают», — подумал Грир. Надо же, сопляк в униформе, но нигде никаких нашивок. Ясно, что пороху не нюхал. Грир взглянул на кабинет физиотерапии и увидел, что Индира смотрит на него через стекло. Он приподнял указательный палец и сказал:

— Скоро вернусь.

И зашагал по коридору.

Инспектор доктор Фрэнк Фостер выглядел хуже, чем многие его пациенты. Тощий скрюченный человечек, бледное лицо блестит от пота — и это несмотря на то, что кондиционер работает на полную катушку, — робкий блуждающий взгляд заядлого курильщика, соображающего, где и когда спокойнее всего будет выкурить сигаретку. Грир сразу сделал ход конем — достал из кармана пачку, предложил ему сигарету.

— Не валяйте дурака, — сказал доктор Фостер, хотя его маленькие мутные глазки задержались на пачке на долю секунды дольше, чем позволяли приличия. — Курить в здании запрещено, и вам прекрасно это известно. Так что уберите сигареты.

Грир сунул пачку обратно в карман и попытался устроиться поудобнее на стуле с жестким пластиковым сиденьем; для кого такие делают — непонятно, ясно одно, что не для него. Сколь ни сильно было искушение спросить, по какому поводу его сюда вызвали, он знал, что военный протокол требует держать язык за зубами, ждать, когда информация поступит сверху, и потому сдержался.

Доктор Фостер развернулся в кресле на колесиках, взял с полки позади него картонную папку и с громким шлепком бросил ее на стол перед собой. Стол был завален разным хламом, среди которого Грир заметил спичечный коробок, сразу выдавший инспектора с головой. Откуда-то, возможно из ящика стола, доносились приглушенные звуки классической музыки, очевидно, Фостер держал там дешевенький радиоприемник.