— Вы хотели поговорить с нами? — спросила Элиза.

— Придется, пожалуй, — сказал Иден. Он лизнул, самокрутку и сунул ее в рот. Джон ожидал, что она развалится, как и предыдущая. У него голова шла кругом из-за всего этого, словно он случайно вошел в городское отделение ЦРУ.

Сигарета каким-то образом не развалилась. К одной из ручек кресла был приклеен клочок наждачной бумаги. Иден чиркнул по ней спичкой и поднес пламя к сигарете, половина которой тут же исчезла в огне.

— Мне кажется, вам со своей миссис было бы неплохо провести эту ночь где-нибудь не в нашем городе, — сказал он наконец.

Джон недоумевающе мигнул.

— Как это не в городе? Зачем нам уезжать отсюда? Мы только что приехали.

— Между прочим, мистер, это действительно хорошая мысль, — послышался голос позади Идена.

Муж и жена Грэхем повернули головы и увидели за порогом магазина высокую женщину со сгорбленными плечами. Она смотрела на них из-под старой жестяной рекламы сигарет «ЧЕСТЕРФИЛД» — «ДВАДЦАТЬ ОДИН ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ СОРТ ТАБАКА ДАЕТ ВАМ ВОЗМОЖНОСТЬ ДВАДЦАТЬ РАЗ НАСЛАДИТЬСЯ ПРЕВОСХОДНЫМ ТАБАЧНЫМ ДЫМОМ».

Она вышла на крыльцо. Ее лицо было болезненно-желтым и усталым, но не несло на себе печати тупости. В одной руке она держала буханку хлеба, а в другой коробку с шестью бутылками пива «Даусон-эль».

— Я Лаура Стэнтон, — сказала она. — Мне очень приятно познакомиться с вами. Здесь, в Уиллоу, нам хочется быть гостеприимными, но сегодняшний вечер — сезон дождя.

Джон и Элиза озадаченно посмотрели друг на друга. Элиза взглянула на небо. За исключением нескольких облачков, типичных для хорошей погоды, оно было прозрачным, голубым, без единого пятнышка.

— Я знаю, что небо чистое, — сказала женщина по фамилии Стэнтон, — но это ничего не значит, правда, Генри?

— Совершенная правда, — ответил Иден. Он сделал одну гигантскую затяжку из своей укороченной сигареты и бросил окурок через перила крыльца.

— Чувствуется сильная влажность воздуха, — сказала Стэнтон. — В этом все дело, верно, Генри?

_ Да, — согласился Иден, — пожалуй. Прошло семь лет. День в день.

— С того самого дня, — кивнула Лаура Стэнтон.

Оба с ожиданием посмотрели на Грэхемов.

— Извините меня, — сказала наконец Элиза. — Я ничего не понимаю. Это что, какая-нибудь местная шутка?

На этот раз Генри Иден и Лаура Стэнтон переглянулись, затем одновременно, словно сговорившись, вздохнули.

— Мне это кажется отвратительным, — пробормотала Лаура Стэнтон, хотя Джон Грэхем не понял, обращалась ли она к старику или говорила сама с собой.