— Пожалуй. Взгляни на меня, Клайд.

Мое сердце бешено забилось, однако голова не сдвинулась с места и глаза упрямо смотрели на Беверли 6-4214. Меня не покидала мысль — достаточно ли горяч ад для Мейвис Уэлд. Когда я заговорил, мой голос звучал спокойно. Я удивился, но одновременно почувствовал благодарность.

— Говоря по правде, я, пожалуй, возьму бюллетень по болезни на целый год. Поселюсь скорее всего в Кармелс. Буду сидеть на палубе яхты со справочником «Америкой меркьюри» на коленях и наблюдать за прибытием океанских лайнеров с Гавайских островов.

— Посмотри на меня.

Мне не хотелось делать этого, но голова поднялась, будто по собственной воле. Он сидел в кресле для клиентов, там, где до него сидели Мейвис, и Ардис Макгилл, и Биг Том Хэтфилд. Даже Вернон Клейн однажды сидел тут, когда принес стетографии своей внучки, обнаженной и с улыбкой, вызванной дозой наркотика. Он сидел в кресле, и на его лицо падали те же лучи калифорнийского солнца — на лицо, которое я, несомненно, видел когда-то. Последний раз меньше часа назад в зеркале своей ванной. Тогда я водил по нему бритвой «Жиллетт блю блейд».

Выражение сочувствия в его глазах было самым отвратительным, которое мне приходилось когда-либо видеть, и когда он протянул свою руку, меня охватило внезапное желание повернуться в своем вращающемся кресле, вскочить на ноги и выброситься из окна с седьмого этажа. Пожалуй, я так бы и поступил, не будь сбит с толку и запутан. Я не раз встречал выражение «перейти на „автопилот“» — его обожают авторы дешевой фантастики и душещипательных рассказов, — но чувствовал я себя так впервые.

Внезапно в комнате потемнело. День был совершенно безоблачным, я готов поклясться в этом, и тем не менее солнечный диск пересекло облако. Человек, сидевший напротив, по другую сторону стола, был старше меня по крайней мере лет на десять, а может, и на пятнадцать. Его волосы были почти белыми, тогда как мои все еще оставались почти черными, но это не меняло простого обстоятельства — как бы он ни называл себя и каким бы старым ни выглядел, это был я. Помните, я сказал, что его голос показался мне знакомым? Разумеется. Так звучит ваш голос — хотя не совсем так, как он звучит у вас в голове, — когда вы слушаете запись.

Он поднял мою вялую руку со стола, пожал ее с энергией торговца недвижимостью, только что заключившего выгодную сделку, и отпустил снова. Она звучно шлепнулась на поверхность стола, прямо на бювар с телефонным номером Мейвис Уэлд.

Когда я убрал свои пальцы, то увидел, что номер Мейвис исчез. Более того, исчезли все номера, которые я нацарапал на бюваре за последние годы. Бювар был чист… чист, как совесть убежденного баптиста.