Светлый фон
Попутного ветра, странная птица — Колдун, укуси тебя кальмар, что, что ты наделал? Ты в кого меня превратил? — Не бузи, роковое дитя Лунного света. Мне сказали — я сделал. — Кто сказал? Вожак? Где этот внебрачный сын морской коровы? А, вот ты где. И ты искренне считаешь, что в таком виде я пойду на задание? — Что тебе не нравится? Ты выглядишь шикарно — изжелта-белый какаду. Это не какаду, это какой-то карела-переросток. Лучше бы ты сделал меня совой. — Дело — прежде всего, а совы не разговаривают. — Мой хвост? Где ты видел какаду с таким хвостом? Меня же препарируют как новый вид. — Не бойся, это физики. Они не сообразят. Для них все, что крупнее воробья, — ворона. А хвост — это антенна, ты же понимаешь, нам нужна связь. — Нет, это как-то несерьезно, забодай тебя комар, — Хватит болтать. Тебе пора лететь. Вот адрес, вот объект. — Как? Это не только двуногое, но еще и баба? Я отказываюсь… — Не гневи меня, Лунный свет. — Да не люблю я работать с женскими особями. — Колдун, ты можешь сменить ему пол? — Нет проблем, босс… — Нет. Только не это, укуси вас обоих каракатица. Но женщина — это. это жрица любви. — Зато чучело из тебя не сделает, в худшем случае похоронит со слезами. — Умеешь ты подбодрить, Колдун. — У нее как раз недавно попугай улетел, и ты слиняешь со временем. — Ладно, сдаюсь. — Хорошо! Включай мозги. Дело серьезное, нам самим не разобраться. Ты же помнишь: наших только высших полегло больше сотни, а остальных тысячи и тысячи… Катись, втирайся в доверие… Попутного ветра твоим парусам, какаду-недомерок. — Слушаюсь, — желтобрюхий попугай приложил когтистую лапу к оранжевой щеке, покачнулся, чуть не упав, и с истошным криком, спикировав со скалы, помчался над водой. — И перестань улыбаться, — закричал ему вслед Колдун, — птицам это не свойственно. И осторожней там. Кто знает, чего можно ожидать от этих двуногих.