котором, как правило, уже ничего не было видно. Но это не останавливало его, он
тратил множество часов, а может, даже и дней, чтобы по еле различимым чертам
и завиткам все-таки кое-как, но расшифровать его содержимое. Иногда это были
некие карты, обещающие найти заветный клад, иногда древние проклятия, прочитав которые можно навсегда потерять покой, а иногда и исповедь идущей ко
дну команды корабля, людей, которые писали свои последние строки перед тем, как окончательно кануть в лету.
Теперь Эдвард чувствовал себя именно таким путешественником: обнаруживший
древнее послание, он еще не знал, о чем оно, но он был уверен, что это
невероятно важно. В роли бутылки в его случае выступала древняя толстая книга, в страницах которой это послание было надежно запрятано. Множество веков эта
книга переходила из рук в руки, перемешиваясь с другими книгами, меняя свое
местоположение. Несмотря на то, что он и нашел ее спрятанной за другими
книгами, он все равно был уверен, что она попала туда далеко не сразу. Многие
люди брали ее в руки, наверняка, даже листали или читали, но только именно ему
по чистой случайности удалось обнаружить в ней листок, который, к тому же, очень неплохо сохранился. А это значит, что Эдварду не потребуется часами
сидеть и вглядываться в слабо различимые черточки и галочки. Во всяком случае, так ему хотелось верить.
Осмотрев лист с двух сторон, Эдвард, наконец, решился его прочитать.