«И это тебя удивляет? Или ты хочешь меня оскорбить? Ты не можешь всерьез сравнивать те душевные силы, которые нужны, чтобы использовать крыс, с теми, которые необходимы против Дракас».

— Почему нет? Разница на самом деле не так уж велика, — попыталась разозлить его Алиса.

Франц Леопольд только усмехнулся.

— Не трать напрасно сил. Ты не сможешь выместить на мне свою досаду. Ха, любопытство — это большая власть, которая грызет и кусается, если ее не удовлетворить. Как крысы, если уж ты о них упомянула.

— Не веди себя так, словно тебе неинтересно, что произошло в ложе во время антракта, — прошипела Фамалия. Ты ведь почувствовал человеческую кровь! Не отрицай. Даже Лучиано это почуял.

— Разумеется, от меня это не ускользнуло, — ответил Франц Леопольд. — Но мне, в отличие от тебя, не нужно попрошайничать, когда хочется что-то узнать.

— Только не утверждай, что ты прочитал это в мыслях Иви, — сыронизировала Алиса. — В это я никогда не поверю. Иви знает, как защититься от твоего вторжения, и добровольно она тебе тоже ничего не скажет, раз уж отказалась обсуждать это даже со мной.

Франц Леопольд сделал вид, будто ему надо немного поразмыслить, после чего широко ухмыльнулся.

— Может быть. Но, к счастью, Иви не единственная свидетельница происшедшего. Зачем иметь дело с поздно подоспевшей наблюдательницей, если можно подойти гораздо ближе?

Алиса с трудом перевела дыхание, когда ей стало ясно, что имел в виду Франц Леопольд.

— Я этому не верю! Ты проник в голову Малколма и подслушал его тайны?

Франц Леопольд не ответил, но выражение его лица сказало все. Алиса колебалась, не зная, завидовать ли ему или испытывать сострадание к Малколму.

Вампиры как раз пересекли поверхность и вновь спустились в подземелье, когда Иви неожиданно остановилась. Алиса, которая все еще была слишком занята собственными мыслями, поняла, что ее подруга, должно быть, заметила нечто необычное, только когда она остановилась рядом с Лицана.

— Что такое?

— Что-то случилось, — сказала Иви и наморщила лоб.

Она посмотрела вниз на Сеймоура, положение тела которого выдавало его напряжение. Несомненно, он готов был в этот момент излить свой гнев на Иви и остальных, кто не взял его с собой в оперу.

— И что? Ты не могла бы быть чуточку точнее?

Иви скорчила гримасу.

— Это не так просто. Они очень напряжены и проворно движутся. Наверное, они сами еще точно не знают.

— Кто движется? Пирас? — осведомился Лучиано, который только что к ним присоединился.