Дьюарт прочел третью инструкцию. Нарушать покой лягушек, светлячков и козодоев у него не было ни малейшего желания, так что можно считать, что эту инструкцию он выполнил. Но — «не ломать замки и не тревожить стражу» — боже милостивый! Что может быть более… Какие замки? Какая стража? Нет, прапрапрадедушка решительно обожал загадки. Может быть, этого он и добивался — заставить потомков поломать голову? Но если это так, что теперь делать, как их разгадывать? Нарушать инструкции, а потом смотреть, что будет? Глупо и неэффективно.

Дьюарт раздраженно отбросил документ. Сплошное расстройство; куда ни поверни, везде одни неразрешимые загадки и непреодолимые препятствия. Из той информации, что он собрал, делать выводы невозможно, кроме, разве что, одного — Элайджа занимался чем-то таким, что было очень благосклонно принято индейцами. В глубине души Дьюарт считал, что это контрабанда, — скорее всего, по Мискатонику в башню свозили какие-нибудь товары.

Всю оставшуюся часть дня Дьюарт посвятил делам, связанным с оформлением доставленного груза. Нужно было заполнить массу документов, оплатить массу счетов и все тщательно проверить. Просматривая список, написанный матушкиной рукой, куда входила опись и ее вещей и куда он, честно говоря, прежде ни разу не заглядывал, Дьюарт наткнулся на пакет с надписью «П-ма Бишопа к Э. Ф. Б.». Имя «Бишоп» мгновенно вызвало в памяти старую женщину, с которой он беседовал в Данвиче. На пакете чьей-то нетвердой рукой было выведено: «П-ма Биш.»; почерк был Дьюарту незнаком; написано было неразборчиво, корявыми буквами.

Он развернул пакет — внутри лежали четыре письма, написанные, судя по стилю, много десятилетий назад. Марок на них не было, но стояли штемпели об оплате почтовых расходов; на всех сохранилась сломанная сургучная печать. Та же рука, что надписывала пакет, пронумеровала и письма. Дьюарт осторожно развернул первое. Оно было написано на толстой бумаге, очень мелким почерком — к такому трудно привыкнуть. Дьюарт поискал глазами год — он не был указан. Дьюарт откинулся в кресле и начал читать.

«Нью-Даннич, 27 апреля Мой бесценный друг! Относительно вещей, о которых мы с Вами говорили: вчера ночью я видел некое существо с такой внешностью, какую мы с вами и предполагали — крылья из темной субстанции, на теле извиваются змеи, которые растут прямо из Него. Зазвав Его к Холму, я запер Его в Круге, что далось мне с большим трудом, так что я даже начал сомневаться, сможет ли Круг удержать таких существ. Я пытался с Ним заговорить; Он что-то бормотал, мне удалось разобрать немногое — Он прибыл с Кадата, из Холодной Пустыни, что возле плато Ленг, которое упоминается в Книге. Огонь на Холме видели многие, и это меня беспокоит; особенно опасен некто по имени Уилбур Кори, человек невероятно спесивый и пронырливый. Горе ему, если я замечу его на Холме, однако надеюсь, что он туда не пойдет. Умираю от желания узнать как можно больше о том, что было ведомо Хозяину, достопочтенному Ричарду Б., да будет его имя навечно высечено на камнях Йогг-Сотота и всех Властителей Древности. Я очень рад, что мы скоро увидимся; как только подлечу своего Скакуна, немедленно приеду к Вам. Сегодня ночью, когда я услышал в лесу громкие крики и визг, то сразу понял, что Вы вернулись домой. До скорой встречи, мой дорогой друг; прошу, напишите мне, когда Вам будет удобно меня принять. Всегда к Вашим услугам, Джонатан Б.»