Тогда я решил терпеть до конца, не давая воли своему воображению. Посему, раскрыв книгу, которую припас для подобного случая, — «Ветер в ивах» Кеннета Грэма, — я погрузился в мир приключений ее милых персонажей — Крота, Жабы и Крысы, как обычно, приготовившись наслаждаться чтением; и через сравнительно короткое время — учитывая столь гнетущее место и все события последних месяцев — мне удалось-таки мысленно перенестись в милую старую Англию, где течет вечная Река, на берегу которой проживают незабываемые персонажи Грэма. Я читал долго; со стороны леса раздавались оглушительные крики лягушек, но я их не слышал, полностью погрузившись в книгу. Когда я кончил читать, было около полуночи; месяц переместился с восточной стороны неба на западную. У меня устали глаза, и я погасил лампу. Однако в целом я не чувствовал усталости; я был расслаблен, хотя меня продолжали волновать воспоминания о недавней поездке к миссис Бишоп. Так я просидел некоторое время, снова и снова обдумывая невероятную загадку, завещанную нам Биллингтоном.

Итак, я ломал себе голову, пытаясь найти хоть какой-то разумный выход из создавшегося положения, и внезапно услышал, как Эмброуз открыл дверь своей комнаты и вышел в коридор. Я мгновенно понял, куда он направляется — в каменную башню; сперва я хотел было его остановить, но не сделал этого. Я слышал, как он спустился по лестнице; затем после паузы хлопнула входная дверь. Я бросился в его комнату и выглянул в окно, откуда открывался вид на широкую лужайку, по которой должен был пройти Эмброуз, двигаясь к лесу. Вскоре он появился, и мне вновь захотелось его остановить. Меня удержал не только рассудок; я испытывал что-то похожее на страх, ибо теперь я не был уверен, что мой кузен расхаживает во сне, как раньше; вполне возможно, теперь он вовсе не спал, а если так, то мог оказать мне решительное сопротивление.

Постояв некоторое время у окна, я решил проверить, действительно ли кузен направляется в башню. Сделать это было очень просто: пройти в кабинет, забраться на книжный шкаф и заглянуть в мозаичное окно, в его центральный круг из простого стекла; при свете луны можно было бы легко разглядеть, маячит ли в отверстии, которое проделал в крыше Эмброуз, человеческая фигура. Пока я раздумывал, Эмброуз уже наверняка достиг цели, к которой направлялся, — если его целью была башня. Не теряя более ни минуты, я быстро спустился по темной лестнице и побежал в кабинет. При виде мозаичного окна я ахнул от неожиданности: лунный свет, играя в цветных кусочках стекла, создавал совершенно невероятный эффект живого движения, и этот живой свет заливал всю комнату.