– …Для этого случая – возможно.
– …Для этого случая – возможно.
– Ху-ху… понятно. У тебя нет иного выхода, кроме как говорить так. Это ведь отрицание твоего существования как «шкатулки». Кадзуки-кун иногда говорит очень жестокие слова.
– Ху-ху… понятно. У тебя нет иного выхода, кроме как говорить так. Это ведь отрицание твоего существования как «шкатулки». Кадзуки-кун иногда говорит очень жестокие слова.
Мария Отонаси кинула на «0» сердитый взгляд и резким движением выхватила «шкатулку» у него из руки.
Мария Отонаси кинула на «0» сердитый взгляд и резким движением выхватила «шкатулку» у него из руки.
– Теперь я смогу быть вместе с Кадзуки. Сейчас мне ничего больше не надо.
– Теперь я смогу быть вместе с Кадзуки. Сейчас мне ничего больше не надо.
– Тебе не кажется, что ты просто тянешь с решением? Ты все еще не решила, вернуться и стать, как прежде, [Марией Отонаси] или остаться [Аей Отонаси]?
– Тебе не кажется, что ты просто тянешь с решением? Ты все еще не решила, вернуться и стать, как прежде, [Марией Отонаси] или остаться [Аей Отонаси]?
– Что за дурацкий вопрос.
– Что за дурацкий вопрос.
Мария Отонаси неотрывно смотрела на «Неделю в трясине» у себя в руках. Она закусила губу, словно от ненависти к «шкатулке».
Мария Отонаси неотрывно смотрела на «Неделю в трясине» у себя в руках. Она закусила губу, словно от ненависти к «шкатулке».
– Ответ давно уже известен.
– Ответ давно уже известен.
– А, ну хорошо, – скучным тоном ответил «0», явно оставшийся равнодушным к этим словам.
– А, ну хорошо, – скучным тоном ответил «0», явно оставшийся равнодушным к этим словам.
– Я «шкатулка», – заявила она и прекратила кусать губы. – Я н е м о г у в е р н у т ь с я к с е б е т е х в р е м е н, к о г д а я н е б ы л а е щ е «ш к а т у л к о й».
– Я «шкатулка», – заявила она и прекратила кусать губы. – Я н е м о г у в е р н у т ь с я к с е б е т е х в р е м е н, к о г д а я н е б ы л а е щ е «ш к а т у л к о й».