— Хорошо, давай…

Но трубку взяла Вера…

— Что ж, значит не судьба, Асенька! — посетовала Оля, и глаза ее тут же увлажнились.

— Да, похоже, что так! — согласилась Ася. — Гляди, кажется такси подъехало…

Оля медленно подошла к окну:

— Да, пора, сестричка! Проводишь меня?

— Спрашиваешь!? Конечно…

Они быстренько погрузились в такси и уже через 15 минут были в приемном покое роддома металлургического комбината — именно он был ближайшим. На оформление формальностей ушло еще минут 10… Наконец, пришла пора прощаться…

— Если что со мной, — мягко проговорила Ольга, — обещай воспитать дочку.

— Оля, зачем ты так!? Все будет хорошо! — откликнулась Ася.

— Ну, конечно, Асенька, но все же пообещай! — грустно произнесла Ольга.

— Обещаю, конечно, обещаю! Но все будет хорошо! Я знаю!

— Глупая ты еще, Асенька! — Ольга обняла напоследок сестру и в сопровождении санитарки отправилась в глубь роддома по длинному едва освещенному коридору.

Её сразу поместили в помещение для рожениц, для тех, кто вот-вот должен разродиться… Сегодня ночью, кроме нее, в нём никого не было… Когда схватки стали частыми и нестерпимыми, Оля тихо попросила обезболивающее, но ей сказали, что это вредно для ребенка, что надо терпеть и снова оставили одну… И только тогда, когда она стала кричать криком, подошел врач… Она старалась следовать всем инструкциям, всем указаниям акушерки: лежать — смирно, дышать — правильно, тужиться — ритмично… Похоже, уставшие за день врачи проморгали тот самый момент, когда обычные роды стали патологическими… Слишком поздно заметили, что девушка на столе начала задыхаться… Они успели спасти ребенка, но только ребенка… А у Ольги, у неё просто остановилось сердце, остановилось навсегда…

И в тот самый миг, когда оно перестало биться, Ольга увидела, увидела если не всё, то самое главное, увидела и поняла…

За столом сидели две женщины, обе красивые и довольно молодые… В той, что была справа, она без особого труда распознала Веру Сергеевну, жену своего любимого, не раз виденную на фотографиях… В руках другой, совершенно ей незнакомой смугловатой черноволосой красавицы, Ольга разглядела собственную фотографию, ту самую, которую подарила Ему ко Дню Советской Армии, ту самую, которой так гордилась, так дорожила… Держа ее портрет прямо перед собой, женщина что-то быстро шептала, но слов Ольга не слышала, впрочем, как и других звуков… Не слышала, но прекрасно понимала, о чем идет речь…

Закончив заговор, цыганка протянула фотографию Вере Сергеевне:

— Ну, давай, коль не боишься!

— Что? — недоуменно возвела очи на кудесницу Вера.