В бомбовом отсеке он с ужасом отпрянул, ощутив дым и шипенье. Одна из бомб с карнагеном готова была вот-вот сдетонировать. Он проскочил дальше, наткнувшись на штурмана, отчаянно пытавшегося вести самолет, потому что командир лежал мертвым, а второй пилот был серьезно ранен. «Стальной Кулак» непрерывно снижался, над ним кружил «Спитфайр». Побережье Англии было менее чем в семи милях. Майкл приказал напуганному штурману:

— Сажайте здесь. Ну.

Человек неумело взялся за штурвал, заглушил моторы и попытался удержать нос кверху, в то время как «Стальной Кулак», а теперь, по сути, исковерканная птица, снизился еще на сотню футов. Майкл ухватился за кресло командира. «Стальной Кулак» упал, удивительно мягко войдя плугом в воду пролива, истратив наконец свою энергию.

Волны плескались о крылья. Майкл не стал ждать штурмана. Он пробежал через бомбовой отсек назад, в середину самолета, и отомкнул входную дверь. Времени искать спасательный жилет не было, да он и сомневался, что тот остался целым после такого обстрела. Он выпрыгнул в холодную воду пролива и как можно быстрее поплыл от самолета.

«Спитфайр» подлетел ниже, скользя над поверхностью воды, прошел над Майклом и направился в сторону зеленеющей вдалеке земли.

Майкл продолжал плыть, желая как можно быстрее увеличить расстояние между собой и «крепостью». Он услышал, как зашипела вода о нагретый металл, когда самолет начал погружаться. Возможно, штурман выбрался, но может быть, и нет. Майкл не стал задерживаться. Соленая вода щипала раны и не давала потерять сознание. Гребок за гребком он отдалялся от самолета. Когда он отплыл на заметное расстояние, то услышал шипение и бульканье и, оглянувшись, увидел, что самолет хвостом вниз уходил под воду. Нос его задрался, и на нем Майкл увидел нарисованного Франкевицем карикатурного Гитлера, стиснутого в Стальном Кулаке. Если рыбы могли бы быть ценителями искусства, у них был бы праздник.

«Стальной Кулак» стал исчезать, быстро погружаясь, потому что вода вливалась через центральные пулеметные гнезда. Через мгновение он исчез, и на взбаламученной поверхности появлялись и лопались большие воздушные пузыри. Майкл отвернулся и поплыл к берегу. Он терял силы, он чувствовал, что ему не хотелось бороться. Еще не все, говорил он себе. Еще один гребок. Еще один, а затем следующий. Плавание брассом давалось ему явно труднее, чем собачий стиль.

Он услышал пыхтение мотора. К нему направлялась патрульная лодка, на носу два человека с винтовками. На флагштоке развевался британский вымпел.

Наконец он будет дома.