— А можешь ли ты положа руку на сердце отрицать это?
— Нет! Но ты не смеешь так говорить о нем! Только я имею право сказать так!
Это Джек мог понять. Он кивнул:
— Ладно, буду так думать.
Она повернулась, чтобы выйти из ванной, но Джек нежно обнял ее. Больше всего на свете ему хотелось сейчас позвонить Джии и узнать, как там они с Вики, но ему необходимо получить ответ еще на один вопрос.
— Что произошло с тобой в трюме? Что я такого сказал, что так потрясло тебя?
Калабати сникла и зарыдала. Вначале всхлипы были едва слышны, но потом она зарыдала в полный голос.
Джек сначала растерялся. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь увидит Калабати в слезах. Она производила впечатление очень самоуверенного и сильного человека. А вот сейчас плакала, как ребенок. Это тронуло Джека, и он крепче обнял ее.
— Расскажи все. Тебе надо выговориться.
Глотая слезы, она начала говорить, спрятав лицо на его плече.
— Помнишь, я сказала, что ракшасы меньше и светлее, чем должны быть? И как я была потрясена, когда услышала, что они могут говорить?
Джек кивнул:
— Да.
— Теперь я понимаю почему. Кусум опять солгал мне! А я ему, дура, поверила! Но эта ложь гораздо страшнее, чем обычная ложь. Я никогда не думала, что Кусум может зайти
— О чем ты?
— Кусум солгал, что нашел мужское яйцо! — В ее голосе появились истерические нотки.
Джеку хотелось встряхнуть ее, но он сдержался.
— Говори яснее!
—