Казалось, я все же заставила ее задуматься. Я напряженно прислушивалась, нет ли шагов в коридоре. Если Бруно вернется, когда мы будем готовить побег, нам придется плохо.

Ванда привстала на руках. Ее ноги волочились за ней, такие же безжизненные, как длинная юбка. Она начала подтягивать себя ко мне. Я думала, что это займет много времени, но она двигалась быстро и в считанные минуты была уже рядом со мной.

Я улыбнулась.

— Ты очень сильная.

— Руки — это все, что у меня есть. Они должны быть сильными, — сказала Ванда. Она принялась теребить веревку на моем правом запястье. — Узлы слишком тугие.

— Ты справишься с ними, Ванда.

Она вновь заработала пальцами. Мне показалось, что прошла целая вечность — а на самом деле не больше пяти минут, — когда я почувствовала, что узел ослаб. Ура!

— Еще чуть-чуть, Ванда. — Это прозвучало как «шайбу, шайбу!».

Послышался звук шагов. В глазах Ванды вновь мелькнул ужас.

— Не успели, — прошептала она.

— Возвращайся назад. Давай. Закончим потом, — велела я.

Ванда потащила себя к тому месту, куда положил ее Бруно. Едва она успела принять прежнее положение, как дверь распахнулась. Ванда притворилась, что она без сознания. Неплохая идея.

В дверном проеме возник Томми. Он снял куртку, и черная кобура зловеще выделялась на фоне белой рубашки. Черные джинсы перетягивали его туловище. Он выглядел неустойчивым, как штангист, взявший слишком большой вес.

К его амуниции прибавилась еще одна вещь. Нож. Он вертел его в пальцах, как стек. Рукоятка и лезвие почти сливались в одно сверкающее пятно. Ловкость рук. Красота!

— Не думала, что ты владеешь ножом, Томми. — Мой голос звучал спокойно. Поразительно.

Он усмехнулся:

— У меня много талантов. Гейнор хочет знать, изменила ли ты свое мнение насчет оживления зомби.

Это был не в полной мере вопрос, но я все же ответила:

— Я не буду этого делать.

Он усмехнулся во весь рот.